Главные этнонимы тунгусов

УДК 8.81.33

Николаева Уйгуяна Николаевна,

Туприна Айыына Николаевна, студенты II курса

группы ПО-СО-15, ИЯКН СВ РФ

Научный руководитель:

Андреева Тамара Егоровна,

к.ф.н., доцент кафедры северной филологии

 

 

У каждого народа есть свои этнонимы. Этнонимы –[гр.ethnos–племя, народ +onyma–имя, название]-лингв. Наименование какого-л. племени, народа( не всегда совпадает с самоназванием). Изучение этнонимов важно для различных наук. Какие племена и народы обитали в прошлом на той или иной территории? Кого означал тот или иной этноним? Эти вопросы, по которым длится тысячелетние споры, существенны для истории. Этнонимы — драгоценный материал для истории языка.

Во все времена этнонимы рождали, привлекали внимание поток догадок и домыслов, а с развитием науки становились предметом серьезного исследования.

ЭТНОНИМЫ ТУНГУСОВ

Нас всегда интересовало происхождение и самоназвание тунгусов. Уже сама по себе тема доклада отражает известную множественность этнических названий тунгусов: эвенам в дореволюционной литературе и официальной документации соответствовал этноним ламуты; значительные группы эвен­ков носили названия орочены и хамнеганы. Мы уже не гово­рим о названиях сравнительно небольших этнографических групп эвенков, таких, как солоны, бuрары, манегры и т. д.

Общим, собирательным названием для всех групп эвенков и эвенов было до революции название тунгусы. Многие ис­следователи покрывали этим термином и ряд других тунгу­соязычных народов — негидальцев, ульчей, ороков, орочей, удэгейцев, нанайцев. Н. Я. Бичурин называл тунгусами так­ же маньчжуров.

Ни один из перечисленных народов себя тунгусами не на­зывает. Слова тунгус вообще нет в языках этих народов.

Откуда же взялось это название? Вопрос, который издавна привлекал к себе внимание ученых.

 Уже XVIII в.существо­вало объяснение этого этнонима из тюркского тонгус ‘свинья’, предложенное анонимным автором примечаний на историю тюрков Абулгази. Составитель примечаний считал, что название тунгусы введено калмыками и западными мон­голами, так как считалось, что тунгусы якобы едят свиней.И.Э. Фишер был не согласен с этим поскольку «тонгус есть не монгольское, а татарское название свиньи». Он первый дал сводку мнений о происхождении этнонима тунгу­сы.

Дело в том, что тунгусы не могли есть свинины, так как большинство их жило почти исключительно охотой на диких животных и вело кочевой образ жизни, исключающий «разведение домашних животных, требующих стойлового содержания. Даже монголизированные тунгусы забайкальских степей, занимавшиеся разведе­нием лошадей, коров, овец, верблюдов, не держали свиней.

Большинство монгольских и бурятских племен, под культур­ным воздействием которых находились тунгусы-скотоводы, вообще не употребляли в пищу свинины.

Точку зрения Фишера поддержал другой сибирский исто­рик XVIII в. Г. Ф. Миллер, который писал: «Что тунгусы будто бы так называют сами себя, так же неправильно, как неверно и то, что иные производят это название от татарско­го тонгус (свинья). Скорее всего это название возникло у живущих на реке Кети пумпокольских Остяков, которые являлись ближайшими соседями Тунгусов: именно они так на­зывают их на своем языке».

В кетских остяках современные исследователи видят сель­купов и, может быть, кетов, поглощенных селькупами.

Ни те, ни другие не употребляют по отношению к тунгусам название тонгекзе. Селькупы их именуют квелло, сымские кеты — фомба, остальные хэмга. По-видимому, точ­но так же обстояло дело и в XVII-XVIII вв.

          В «Описании о  Верхоленском уезде и его обывателях», составленном в 30-х годах в., говорится, что «тунгусов XVIII остяки именуют келлем или куеллем, что значит пестрое»

            Исходя из сказанного выше, мы склонны заключить, что Фишер и Миллер ошибались, приписывая кетеким остякам термин тонге-кзе.

В XIX в. к толкованию этнонима тунгусы, исходя из тюрк­ского слова ‘свинья’, вернулся Н.Я.Бичурин. Отмечая, что «слова тунгус нет ни в маньчжурском, ни в монгольском язы­ках (он поставил вопрос:«Не дано ли им (тунгусам.- В. Т.) сие название Русскими от слова дунгус ‘свинья’? Потомучто шаманские обряды у них по большей части совершаются с закланием свиней».

Как мы помним, Бичурин распространял этноним тунгусы на все тунгусоязычные народы. Среди этих народов свиней разводили только маньчжуры и некоторые нанайцы; поэтому, если встать на точку зрения Бичурина, этноним тунгусы пер­воначально мог быть приложим только к двум этим народам, но никак не к эвенкам и эвенам. Однако такое употребление этнонима в корне противоречит сложившейся исторической практике. Таким образом, мнение Бичурина тоже оказывается несостоятельным.

В середине прошлого века поручик Орлов посетивший забайкальских и амурских тунгусов, предположил, что на­ звание тунгусы происходит от испорченного в русском произ­ношении тунгусского слова кунгу, обозначающего короткую шубу из оленьей шкуры мехом наружу. Однако это слово не является испорченным; в современном эвенкийско русском словаре оно указано почти в тойжe транскрипции: кунггу. Поэтому, если принять версию Орлова, эвен­ки должны именоваться не тунгусами, а кунгусами, чего на самом деле нет. Да и трудно ожидать, чтобы такая маловыра­зительная деталь одежды, как короткая меховая парка (кунгу), характерная не для одних только тунгусов, могла послужить основанием для этнонима тунгусы.

        Карл Гикиш в своей магистерской диссертации установил, что название тунгусы свя­зано с тюркским словом тенгис ‘море’. Гикиш исходил из транскрипции тингус, употреблявшейся иностранными авто­рами XVH в., а также ссылался на Страленберга, утверж­давшего, что «тобольские и сибирские татары называли тун­гусов… tingusischenation». Критикуя эту концепцию, польский лингвист Адам Ши­маньский утверждал, что транскрипция тингусне может быть правильной для тюркских языков, в которых по закону гар­монии гласных после и должно быть о или и. Поэтому един­ственно правильной тюркской формой, по его мнению, может являться якутское тонгус.

Шиманьский пришел к выводу, что этноним тунгус (или тонгус) образовался из двух самостоятельных якутских слов: тонг и уос. В языках якутов и алтайских татар, писал Шимань­ский, группа слов с корнем «тонг» включает понятие холода, а также стука, шума. Шиманьский привел ряд якутских слов, имеющих этот корень: тонгу «холод», тонгунас, тонгуй «мороз­ный», «холодный», тонгсуй «стучат», «шуметь», а также алтай­ские слова: тонгыр «заморозить», тонглак «стучать». Оба по­нятия («холод» и «стучать») Шиманьский связал воедино в понятие «трескучий мороз».

Оставалось дать объяснение якутскому «уос». Ссылаясь на лингвистов Бётлинга и Уваровского, Шиманьский считал, что это слово означает «губы», «рот»: «Тонг-уос первоначально означало… человека с мерзлой, как бы отвердевшей губой, говорящего непонятно непонимающего по-якутски, по-татарски», Т. е. своего рода, «немца» (немого). По мнению -Шимань­ского, якуты дали тунгусам такое название еще до того, как они пришли на север.

Эта точка зрения находит подтверждение у самих тунгу­сов и, вероятно, является наиболее близкой к истине.

В 1966 г. на Сахалине  местный эвенк С. А. На­деин  подтвердил этимологию этнонима тунгусы от якутского тонг и привел якутское выражение тонг-тонгус, которое, по его убеждению, переводится как ‘совсем темный’ (человек). Русские, говорит С. А. Надеин, узнали об эвенках от якутов и записали их тем именем, каким их называли якуты. Так появилось название эвенков – тунгусы.

В данной гипотезе есть одно слабое место: русские шли в Восточную Сибирь с запада, и представляется более логич­ным, что они впервые могли узнать, о тунгусах от енисейских народов, а не от якутов. Как мы показали, ни кеты, ни сель­ купы не называют эвенков тунгусами, зато ненцы и энцы ни­зовьев Енисея называют их почти так же, как и якуты,­ тунгу [4. 84], поэтому вопрос о происхождении этнонима тунгус не может считаться решенным, пока не будет выяснено, каким путем термин тунгу попал к самодийскому населению низовьев Енисея и какова этимология этого термина.

В отличие от названия тунгусы самоназвание народа­ эвенки почти вовсе не анализировалось историками и этно­графами, хотя в плане этногенеза такое исследование могло бы дать больше, чем выяснение происхождения терминов,   ко­торыми называют эвенков другие народы

В русской научной и официальной литературе этноним эвенки до революции почти не фигурировал, во всяком слу­чае, эвенками тунгусов никто не называл. В китайских источ­никах эвенки, уже в весьма позднее время, были известны под названием ЭЛУНЧУН (орочены).

Однако современное толкование этнонима эвенки восточ­ными группами эвенков принципиально иное. Эвенки, или эвунки, в говорах восточных групп означает ‘в сторону’, ‘по­перек’. В связи с этим представляет интерес этимология, предложенная упоминавшимся выше эвенком и. Г. Сотовым.

Согласно его версии, самоназвание эвенки образовано от слова эвенкакин, что означает ‘отколовшиеся’.

Сотов имеет в виду, что эвенки «откололись» от нанайцев, с которыми они некогда будто бы составляли один народ. По другой, более поздней его версии, эвенки называют себя так якобы потому, что они стоят «поперек» по отношению к хреб­ там, тянущимся вдоль Амура, откуда они ушли на север и  на юг.

Любопытно, что то же самое говорили в 40-х годах в. ЯковуЛинденауудские эвенки, называя себя « поперешные».

Однако этот вопрос требует дополни­ тельного исследования.

ЭВЕНЫ И ЛАМУТЫ

Обратимся к названиям эвены и ламуты. Эвены- это вариант названия эвенки, и на нем нет нужды останавливаться. Добавим.что самые западные группы эвенков также называют себя не эвенки, а эвены  и что сами эвенки и эвены тех районах, где они контактиру­ют, не считают себя различными народами. Так, эвенки Ту­гуро-Чумиканского и Аяно-Майского районов Хабаровского­ края считают своих соседей эвенов из Охотского района тем же народом, что и они сами, хотя и признают, что между ними имеется определенная разница в языке.

До революции эвены были известны под названием ла­мутов. В 1640 г. якутские воеводы Петр Головин и Матвей Глебов сообщали, что в верховьях р. Яны (Янги) «живут тунгу­сы именем ламутки». Вначале XVIII в. уже сущест­вовало официальное разделение обоих народов — тунгусов и ламутов. В «приправочной», книге «Сибирского приказа по Охотскому острогу» говорится о сборе ясака «с оленьих ламуток и с пеших тунгусов», хотя те и другие не­ редко состояли в одних и тех же кровных родах.

Этноним ламуты возник, вероятно, среди самих тунгусов как название, отличающее те  группы, которые жили по­близости от моря, от групп, обитавших в горной тайге.

ОРОЧЕНЫ

Более сложным и интересным представляется вопрос о происхождении названия орочены, которое до революции при­лагалось к ряду групп эвенков к востоку от озера Байкал. Литературе этноним орочены впервые появился уже вXVII в. Жербильон писал о народах, живших в окрестностях Байкала, что московитяне их называют тунгусами, а татары – ороченами. По мнению Жербильона, название орочены   было дано им маньчжурами.

Название орочены происходит от эвенкийского термина орон ‘домашний олень’ и обозначает оленеводов. Если бы все тунгусы были оленеводами, такое название вообще вряд ли появилось бы на свет. Показательно именно то, что данный этноним возник на стыке двух больших этнокультурных  групп тунгусов скотоводов и оленеводов. Первые жили в забайкальских степях, вторые -в горах и лесах к северу от степей. Для первых в среде оленеводов имеется отличитель­ный «культурный» термин -.мурчены (от’ бурятского.мурин ‘лошадь’), для вторых в среде скотоводов — соответствую­щий термин орочены. Не исключено при этом, что данный этноним в виде самоназвания мог употребляться и самими оле­неводами, желавшими отличать себя от своих соседей — мур­ченов. Но этнического значения’ термин орочены, на наш взгляд, не имел. Путаница в употреблении обоих этнонимов усугублялась  тем обстоятельством, что в Забайкалье на стыках вышеназванных этнокультурных групп в известный период историк шло постепенное превращение тунгусов-оленеводов. Бывшие оленеводы по традиции продолжали именоваться ороченами, и это придавало термину орочены чисто этническую окраску.

В отличие от приведенного выше мнения Г. М. Василевич считает, что название орочен — орочон является специфическим названием группы тунгусов, освоивших оленеводство в местности Оро, находящейся где-то в отрогах Яблонового и Станового хребтов.

Таким образом, этноним оро­чены она производит не от термина орон ‘олень’, а от мест­ности, носящей созвучное название. Самым поздним време­нем, когда это могло произойти, г. М. Василевич считает ХII в. Между тем сам топоним Оро, насколько нам известно, впервые и единственный раз упоминается Р. Мааком в сере­дине XIX в. Маак писал, что так тунгусы-манегры называли местность около бывшего Албазинского острога на Амуре.

ДОНКИ ИЛИ ДОНКАН

Вызывает интерес происхождение тунгусского этнонима донки или донкан (дункан). О том, что забайкальские тунгусы «называют себя Донки или Оивенки», сообщал еще П. С. Паллас. Я. Линденау также отмечал, что удские тунгусы употребля­ли по отношению к себе разные термины: к тем, которые не имели оленей,- овунки (они же «поперешные»), а к олене­водам — дункан, т. е. ‘горные’.

Этноним дункан легко объясняется из эвенкийского языка и связан со словом дунна ‘земля’. Термину дункан ‘горный, земляной житель’ противостоят термины ламуты и лямтерь ‘приморский житель’. Последний термин распространен среди эвенков Охотского побережья. Термин того же типа ламучеНbl в конце XIX начале ХХ в. был известен на северо-восточном побережье Байкала, где он применялся по отношению к лишившимся оленей эвенкам, занимавшимся рыболовством. Местным ла­мученам здесь также противостояли оленеводы-«горные» тунгусы.

ХАМНЕГАНЫ

Рассмотрим последний из главнейших этнонимов тунгу­сов — хамнеганы. Вопрос, связанный с происхождением этого этнонима, относится к числу наиболее трудных. Хамнеганами называют тунгусов буряты, и притом не оленных тунгусов, а конных (мурченов). Ю. Д. Талько-Грын­цевич писал, что хамнеганами буряты и монголы называют ‘тунгусов на реках Иро и Армак,и что в переводе  назва­ние означает ‘чертовы люди’.

Х. Цыренжапов сказал о том, что этноним хамнеганы есть производное от какого-то топонима.Подобным образом у тунгусов образуются многие этнонимы, например, витимские эвенки называют своих соседей эвенков Верхней Ангары ангаракан, а те их — витимкан; баунтовских эвенков те и другие называют баунтаган и т. д. Этноним хамнеган можно, таким образом, понимать как ‘жители местности Хамне’.

Не исключено, что хамнеганы — это обуряченные потомки солонов, состоявших на службе по охране северных границ Китая, в частности по р. Аргунь. Некоторым под­тверждением этому служит сообщение Палласа о том, что· монголы называли хинганскихтунгусовссолон‘стрельцы’ и камнега-ссолон. Паллас указывал также, что «камнега долж­но значить стороннего или пришлеца, который чужим говорит языком; почти тож, что у греков и римлян под именем вар­варов означалось». Это объяснение вполне может подходить к солонам, которые по-видимому, в XVII в. или несколько раньше пришли в места их теперешнего расселения с севера, а именно из бассейна р. Вилюя. Однако­ окончательно вопрос о происхождении этнонима хамнеганы пока не может считаться решенным.

Таким образом, хочется отметить, что мы затронули вопрос касаемый  не только происхождения малочисленных  народов Севера, но и большой этнический  вопрос. Ведь все мы должны знать о происхождении этнонимов своих народов.