РОЛЬ ОДИНОЧЕСТВА В СУИЦИДАЛЬНОЙ МОТИВАЦИИ ЛЮДЕЙ ПОЖИЛОГО ВОЗРАСТА

Теоретическая часть. Методы и выборка

В исследовании приняли участие 75 людей в возрасте от 60 до 75 лет. Все участники были разделены на две группы: контрольная, состоящая из 38 респондентов в возрасте от 60 до 74 лет (10 мужчин и 28 женщин) без истории совершения суицида, и основная, состоящая из 37 участников в возрасте от 60 до 75 лет (15 мужчин и 22 женщины), которые совершили хотя бы одну суицидальную попытку.

Участникам было предложено выполнить две тестовые методики: шкала одиночества (Д. Рассел и М. Фергюсон в адаптации Н.Е. Водопьяновой) и опросник «Суицидальная мотивация» (Ю.Р. Вагин).

При помощи статистической программы SPSS 22.0 были обработаны полученные данные и вычислены следующие параметры: описательная статистика (средние значения, стандартные отклонения), непараметрический U-критерий Манна-Уитни и коэффициенты ранговой корреляции r-Спирмена.

Далее представлены описательная статистика и значимости U-критерия Манна-Уитни, полученные в обеих группах (контрольная и основная) без учета пола респондентов (табл. 1).

Таблица 1. Различия в показателях одиночества и суицидальной мотивации в контрольной и основной группах (средние значения, стандартные отклонения, U-критерий Манна-Уитни)

Значимые различия обнаружены в показателях одиночества, а также аномической, аутопунитической и поствитальной суицидальной мотивации. Кроме того, различия на уровне тенденции выявлены в показателе анестетической суицидальной мотивации.

Согласно данным таблицы 1, суициденты пожилого возраста в большей степени, чем участники контрольной группы, испытывают чувство изолированности от социума и ощущение покинутости, забытости, брошенности всеми, а также склонны к совершению попытки суицида из-за исчезновения смысла жизни, из-за невозможности терпеть физические или моральные страдания, из-за желания наказать себя за неправильные действия, тогда как в меньшей степени готовы совершить акт суицида по причине надежды на обретение чего-то лучшего после смерти.

Далее в таблице 2 представлены средние значения, стандартные отклонения и показатели значимости U-критерия Манна-Уитни, рассчитанные для мужчин и женщин, не совершавших когда-либо попытку суицида (контрольная группа).

Таблица 2. Различия в показателях одиночества и суицидальной мотивации между мужчинами и женщинами в контрольной группе (средние значения, стандартные отклонения, U-критерий Манна-Уитни)

Значимые на уровне тенденции различия обнаружены только в показателе аутопунитической суицидальной мотивации.

Мужчины, никогда не пытавшиеся совершить самоубийство, с большей вероятностью, чем женщины, могут сделать это из-за стремления покарать себя, что может быть объяснено различными гендерными ролями женщин и мужчин, к которым общество предъявляет более высокие требования относительно карьеры и самореализации в целом.

Далее показаны различия в показателях одиночества и суицидальной мотивации в основной группе между мужчинами и женщинами, пережившими попытку суицида (табл. 3).

Таблица 3. Различия в показателях одиночества и суицидальной мотивации между мужчинами и женщинами в основной группе (средние значения, стандартные отклонения, U-критерий Манна-Уитни)

Статистически значимые различия между мужчинами и женщинами выявлены в показателях гетеропунитической и поствитальной суицидальной мотивации.

Женщины, когда-либо предпринявшие неудачную попытку самоубийства, в меньшей степени, чем мужчины, руководствовались желанием наказать других людей или получить нечто стоящее и прекрасное после смерти.

В таблице 4 обозначены коэффициенты ранговой корреляции, рассчитанные в контрольной и основной группах независимо от пола респондента.

Таблица 4. Коэффициенты ранговой корреляции в контрольной и основной группах

Примечание. * p ≤ 0,05

Значимые корреляционные связи обнаружены только в основной группе между одиночеством и показателями инструментальной и поствитальной суицидальной мотивации.

Согласно данным таблицы 4, можно утверждать, что суициденты пожилого возраста, испытывающие чувство одиночества, с большей вероятностью осуществят новую попытку самоубийства из желания привлечь внимание окружающих людей или из упования на нечто прекрасное после смерти.

В связи с этим, пожилые люди, пытавшиеся совершить акт суицида, нуждаются во взаимодействии с другими людьми, что позволит не только снизить чувство одиночества и вероятность повторения суицидальной попытки, но и обрести необходимую социальную поддержку.

Применение подобных рекомендаций возможно и для людей пожилого возраста, которые в силу социальных или медицинских причин могут находиться в зоне риска и попытаться совершить самоубийство.

Заключение

Для людей пожилого возраста, имеющих в анамнезе попытку суицида, характерна более высокая выраженность ощущения одиночества и различных суицидальных мотивов по сравнению с пожилыми людьми, ни разу не пытавшимися совершить самоубийство.

Обнаруженные корреляционные связи подтверждают гипотезу о влиянии одиночества на проявление суицидальной мотивации (инструментальной и поствитальной).

Учитывая полученные результаты, можно рекомендовать психологам, социальным работникам и близким родственникам больше внимания обращать на психологическое благополучие людей пожилого возраста (независимо от их анамнеза), избавляя их от ощущения одиночества и обеспечивая социальную поддержку.

Список литературы:

1. Диссертация Шагидаевой А.Б.

2 Дементьева, Н. Ф. Изучение потребностей пожилых в медико-социальной помощи.