Генезис развития уголовного законодательства об ответственности должностных лиц сопоставим с развитием всего русского уголовного права. Некорректное использование должностных полномочий имело место с самого начала их появления в устройстве государственной власти. Причиной тому – человеческий фактор, который толкает людей
на проявление излишней власти, чем та, которой они обладают, либо злоупотребление ей, а также на корыстное ее использование
в коррупционных целях. Этот фактор всегда имел место в природе человеческой психики и толкал слуг государевых на совершение этого вида преступления. Как отмечает Э.А. Исаян первые зафиксированные факты должностных преступлений встречаются еще во времена правления князя Всеволода Ярославовича, когда население жаловалось на действия со стороны тиунов: начашативуне его грабити, люди продаяти (т.е. чинить людям тяготы продажами или судебными штрафами)[1].
Предвосхищая анализ понятия должностного лица в истории русского уголовного права, следует отметить, что до второй половины XIX века оно вообще не упоминалось в законах при том, что во всех уголовных актах содержалась достаточно развернутая система должностных преступлений. Такова была особенность уголовно-правового строительства в части предотвращения должностной преступности – понятие должностного лица раскрывалось через перечисление преступлений, ими совершаемых.
К периоду конца XV века на Руси организация публичной власти
на местах характеризовалась системой кормлений, которая была очень выгодна и удобна государственным служащим, которые в прямом смысле кормились с вверенных им территорий, но крайне тяжела для самого населения. Повсеместный государственный и должностной произвол, бесправие народа, соединенное с фактическим параличом судебной
и административной защиты прав человека, привели к росту
и процветанию различных болезней государственного аппарата. Среди таких повреждений – коррупция, взяточничество, потворничество, покровительство по службе, выдвиженчество, и, естественно, самых разных должностных преступлений. Человек при должности становился почти всевластным для простых граждан и принимался в определенную иерархию прочих управленцев, среди которых он занимал свое место. Среди кормленщиков выделялись наместники, представители знатных родов, а также волостели, – это представители менее властных родов, однако все равно стоящие в социальной лестнице над простыми гражданами. По словам П.П. Балыка, извращенное понятие кормления переросло уже не в просто оплату труда государственных служащих,
а как некая форма пенсионного содержания в оплату прежней службы государственной гражданской или военной[2].
Царские решения получили отражение в Судебнике Ивана Грозного, в тексте которого имелись статьи относительно наказаний за должностные преступления. При этом под должностным лицом в Судебнике понимались лица, назначенные для выполнения различного рода государственных полномочий и обладающие властью в отношении населения. Само определение должностного лица в Судебнике не давалось.
Самое начало Судебника 1550 года говорит о должностных лицах высшей власти и о последствиях их ошибок при отправлении правосудия. Называются такие виды должностных лиц: боярин, дворецкой, казначей, дьяк, околничей, казначей[3].
Следующей вехой в развитии уголовной ответственности
за должностные преступления являются нормы Соборного уложения 1649 года, которое было принято спустя век после принятия Судебника Ивана Грозного и основывалось на нем, добавив и разнообразив составы должностных преступлений.
В 1801 году к власти приходит царь Александр I, который совершил ряд коренных реформ в области организации государственной власти.
Под его руководством была произведена реформа Сената, были образованы Государственный совет и ряд министерств. Однако,
в сущности взаимоотношений между народом и властью коренных изменений не было, по-прежнему наблюдался должностной произвол, бесчинства и безнаказанность[4].
При Николае I издаются законы «О преступлениях чиновников
по службе», составившие раздел V «Свода законов» 1832 г. В этом разделе должностные преступления впервые приводятся в систему и выступают как самостоятельная категория преступлений. Раздел содержит 60 статей. К должностным преступлениям здесь относятся: вызов на поединок
(ст. 269), насилие (ст. 270), измена (ст.282), подлог (ст. 284), незаконное пользование казенным имуществом (ст.292), похищение (ст. 293), расточение (ст. 295), вымогательство (ст. 310)[5]. Понятие должностного лица по-прежнему не указывалось.
В XIX веке одним из основных уголовных законов Российского государства было и «Уложение о наказаниях уголовных
и исправительных» 1845 г., которое содержало указание на те же составы должностных преступлений. В 1857 году вносятся определенные новеллы в Уложение, само оно входит в 15 том Свода законов Российской Империи. Изменения в Уложение вносились еще в 1866 и 1885 годах, были изменены диспозиции составов должностных преступлений и проступков вплоть до принятия нового Уложения в 1903 году[6].
Уложение 1903 года внесло коррективы в подходе
к формулированию составов должностных преступлений. Но при этом понятия должностного лица по-прежнему в Уложении не содержалось.
В Своде законов Российской Империи в XV томе содержались одиннадцать глав, в которых были подглавы по видам объектов против государственной службы. Предусматривались такие виды должностных преступлений, как взяточничество, растрата вверенного государственного имущества, служебный подлог, лихоимство. Как пишет Е.А. Подковыров, должностные преступления были описаны достаточно подробно, чтобы
их классифицировать по видам и родам службы[7].
В Уложении 1903 года были описаны сами составы преступлений без указания на признаки особого субъекта – должностного лица.
По замечанию Ф.Ф. Дудырева, в Уложении не содержится признаков специального субъекта, должностные лица названы самыми разными терминами и все они попадают под действие статей[8].
Уложение о наказаниях в качестве субъектов называет следующих лиц: должностное лицо (ст. 369, 382, 374 и т. д.), чиновник (ст. 283, 367, 368 и т.д.), министра, государственный сановник (ст. 374, 391 и др.) и т.д. Какое-либо общее определение понятия должностного лица в законе отсутствовало, что можно объяснить недостаточной разработанностью общих норм, казуичностью Уложения. Но издание как Свода законов,
так и Уложения не изменило нравы русских чиновников.
Позже были внесены изменения, которые определили название субъекта преступлений против службы как служащий, под которым понималось лицо, наделенное правами и обязанности в области несения государственной службы на любом уровне власти временно или постоянно (ч. 4 ст. 626)[9].
В Уголовном Уложении 1903 г. законодателем были предприняты попытки ограничить круг лиц, признаваемых «служащими», за счет выделения признаков лица как специального субъекта преступлений против государственной и общественной службы и определения исчерпывающего перечня. Российское уголовное законодательство указывало на необходимость признания лица представителем власти: «лицо, несущее обязанности по службе государственной или общественной», где представитель власти – это лицо, предписания которого являются обязательными для граждан, учреждений, предприятий или организаций.
Функции представителей власти могли быть различными,
но компетенция предполагалась единая – полномочия властного характера, при осуществлении указанных функций служащими обязанности должны быть возложены на них в установленном законом порядке («лицо, несущее обязанности» или «исполняющее временно»). К ним относились: должностные лица, полицейские стражи, иные стражи или служители; лица сельского или мещанского управления. Таким образом, в статьях Уголовного Уложения 1903 года самого термина должностного лица
не было, но под ними понимались лица, постоянно или временно осуществляющие управленческие функции в качестве представителей власти, несущих государственную или общественную службу[10].
Итак, анализ истории становления уголовного законодательства
в части ответственности за должностные преступления показывает, что
в царский период эта категория преступлений де-юре изменилась кардинальным способом, – были введены дифференцированные составы должностной преступности, разработана сетка наказаний, позволяющих индивидуализировать ответственность. Однако, все это де-факто
не работало в условиях сословной коррумпированности государственного аппарата, укрывательства преступлений, сложившейся практики мздоимства и продажи должностей, а также менталитета самого населения, привыкшего содержать, «кормить» государственного служащего, приставленного к данной территории отправлять вполне обычные государственные функции. То есть произвол в должностных преступлениях можно объяснить по большей части самой организацией взаимоотношений между властью и обществом, в котором процветало рабское отношение населения к любым «слугам государевым», которые служили царю, центральной власти, государству в целом, но никак
не народу.
Реформирование власти и управления в ходе перехода от царской России к советскому государству привело к нескольким последствиям,
в части права произошло полное отрицание правовых конструкций, накопленных в течение всего опыта правового развития дореволюционной царской России и попыткой спешной разработки собственных норм.
Что касается уголовного законодательства, то здесь допускались вопиющие нарушения законности в виде фрагментарного регулирования материального и процессуального уголовного права, и процесса подзаконными правовыми актами, которые подчас носили казуальный характер и вообще с трудом могли быть признаны нормативными актами. Власть была безграничной, бесконтрольной и совершенно не подчинялась никакому закону. Преступления наказывались жестко и быстро только против одного объекта – это власть советов, остальные преступления,
тем более такие, как злоупотребления полномочиями или их превышение – оправдывались условиями военного времени и были вполне допустимы.
Первое оформление уголовного законодательства и систематизация уголовных преступлений, в которых были выделены, среди прочих, преступления против государственной власти и управления, был Уголовный кодекс РСФСР 1922 года, в котором уже было дано определение должностного лица как субъекта должностного преступления, – под ним понималось лицо, которое замещало на постоянной
или временной основе должность в государственном предприятии
или, имеющее по должности определенные властные полномочия, права
и обязанности при отправлении административных, хозяйственных, просветительных и прочих общественных целей и задач[11].
Исходя из буквального определения к должностным лицам могло быть отнесено почти любое лицо, принятое на государственную службу или в любое предприятие. Для того времени было характерным почти полная государственная собственность во всех отраслях и сферах народного хозяйства. Должностное лицо отождествлялось с должностью, которую оно занимало в государственном или общественном учреждении, предприятии и организации, что автоматически служило основанием для признания такого лица должностным. Такое толкование позволяло считать должностным даже рабочих, занятых неквалифицированным трудом – например, курьера, секретаря, сторожа – все они работали
на государственных предприятиях (все предприятия были государственными), имели права и обязанности по своей должности
и несли определенные, пусть даже хозяйственные функции.
Этого формального подхода придерживались криминалисты того времени. В отличие от нынешнего толкования должностного лица, отталкивающегося от системы прав и обязанностей, в то время значимым было место, где работал субъект. От должности отталкивались следователи и суды, квалифицируя деяние как должностное преступление[12].
В Уголовном кодексе РСФСР 1926 года ситуация не изменилась, должностное лицо по-прежнему понималось крайне широко, позволяя отнести к этой категории и руководителя государственного органа,
и сторожа местной фабрики, – формально они оба подходили под понятие должностного лица. Вплоть до 1937 года широкий подход использовался в квалификации признаков субъекта должностных преступлений, когда Народный комиссариат юстиции РСФСР принял специальный приказ
«О судебной практике по делам о должностных преступлениях»,
по которому из круга субъектов должностных преступлений были исключены рядовые рабочие и колхозники, – они не могли быть привлечены к ответственности по ст. 109 УК РСФСР за злоупотребление должностным положением.
Понятие злоупотребления должностным положением согласно
ст. 109 УК РСФСР 1926 года было сформулировано следующим образом: это действия должностного лица, которые оно могло совершить единственно благодаря своему служебному положению и которые,
не вызываясь соображениями служебной необходимости, имели своим последствием явное нарушение правильной работы учреждения
или предприятия или причинили ему имущественный ущерб, или повлекли
за собой нарушения общественного порядка или охраняемых законами прав и интересов отдельных граждан, если эти действия совершались должностным лицом систематически или из соображений корыстных,
или иной личной заинтересованности, или хотя бы и не повлекли,
но заведомо для должностного лица могли повлечь за собой тяжелые последствия, влечет за собой[13].
По мнению Е.А. Подковырова, именно с этого момента ограничения круга должностных лиц, исключения из него рядовых рабочих,
не обладающих властными полномочиями, можно сказать, начался новый этап развития законодательства о должностных преступлениях.
И с 1933 года наблюдается снижение численности должностной преступности, к 1937 году их было зарегистрировано в два раза меньше, чем два года назад[14].
Помимо сужения круга должностных лиц, была усилена
их ответственность и наказания. Дисциплинарные наказания сменяются уголовными. В резолюции ХV съезда ВКП (б) говорилось: «Упразднить дисциплинарный суд, установив подсудность работников государственного аппарата общегражданскому суду».
Особо усиливалась уголовная ответственность должностных лиц
за деяния, называемые попустительством. При этом усиление ответственности происходило не столько в нормах материального права, сколько на практике. Так, в 1933 году было принято Постановление Президиума Верховного суда СССР, которым было рекомендовано руководителям хозяйственных предприятий привлекать к ответственности по ст. 109 УК РСФСР, предусматривающей ответственность
за злоупотребление властью, бухгалтерский состав, руководителей бригад за учет рабочего времени как отработанный при фактических прогулах. При наличии соответствующих признаков такие деяния также могли быть квалифицированы как бездействие должностного лица (ст. 111)
или же преступная халатность. Наказание составляло по всем составам
до трех лет лишения свободы[15].
Ответственность должностных лиц по должностным преступлениям особо возросла в период Великой Отечественной Войны, когда сложная социально-экономическая и политическая обстановка способствовала совершению преступлений, которые были особо опасны в условиях военного времени. В отношении должностных лиц произошло, во-первых, усиление ответственности, во-вторых, упрощение процессуальных процедур расследования и, в-третьих, добавлены составы, характерные для военного времени[16].
Итак, в 1922–1949 годах впервые произошло законодательное закрепление понятия должностного лица как специального субъекта. Изначально в УК РСФСР 1922 г. под ними понимались «лица, занимающие постоянные или временные должности в каком-либо государственном (советском) учреждении или предприятии, а также
в организации или объединении, имеющем по закону определенные права, обязанности и полномочия в осуществлении хозяйственных, просветительных и других общегосударственных задач». Таким образом, акцент законодатель ставил на таких критериях, как занятие должности именно в государственном учреждении, предприятии, организации либо объединении, а также осуществление общегосударственных задач.
УК РСФСР 1926 г. была предпринята попытка еще улучшить юридическую технику рассматриваемого понятия. Однако признаки должностного лица претерпели незначительные изменения. Определение стало выглядеть следующим образом: согласно примечанию к ст. 109 под должностными лицами понимались лица, занимающие постоянные или временные должности в государственном (советском) учреждении, предприятии, а равно в организации или объединении, на которые возложены законом определенные обязанности, права и полномочия
в осуществлении хозяйственных, административных, профессиональных или других общегосударственных задач.
Однако включение законодателем такого признака как «выполнение лицом профессиональных задач» вновь неоправданно расширило круг попадаемых под такое определение лиц. Фактически любое лицо, даже рядовой работник, мог быть отнесен к должностному лицу. Таким образом, привлекать к уголовной ответственности за должностные преступления было возможно даже лиц, не наделенных властными полномочиями. Однако тот, кто не наделен никакой властью, совершенно очевидно, не может ни злоупотребить ею, ни ее превысить.
Такая ситуация привела к необоснованному расширению границ объекта, охватывающего такие общественные отношения, которые возникли вне деятельности органов государственной власти.
Таким образом, на данном этапе становления понятия «должностное лицо» наблюдается противоборство расширительного и ограничительного толкований в развитии рассматриваемого понятия; 1949-начало 90-х гг. XX в. — просматривается принципиальная победа ограничительной тенденции. Происходит сужение перечня функций
от общегосударственных до административно-хозяйственных
и организационно-распорядительных. Таким образом, большинство правоведов выделяло категорию должностных лиц, исходя из характера выполняемых ими функций, входящих в круг их полномочий. В качестве второго критерия, определяющего сущность должностного лица, законом выделялось место его службы[17].
Первый послевоенный Уголовный кодекс был принят только в 1960 году[18].
УК РСФСР 1960 г. в примечании к ст. 170 определил,
что «под должностным лицом понимаются лица, постоянно или временно осуществляющие функции представителей власти, а также занимающие постоянно или временно в государственных или общественных учреждениях, организациях или на предприятиях должности, связанные
с выполнением организационно-распорядительных или административно-хозяйственных обязанностей, или выполняющие такие обязанности
в указанных учреждениях, организациях и на предприятиях
по специальному полномочию». Благодаря этому определению, из круга лиц, признаваемых должностными, можно было исключить тех, кто просто выполнял профессиональные задачи (рабочих, врачей, сторожей и т. д.),
т. е. отграничить указанных лиц от иных категорий служащих. Однако законодатель не раскрыл содержание самих осуществляемых функций, поэтому на практике возникли проблемы с верной квалификацией. Основным признаком представителя власти, как выделенной категории должностных лиц, признавалось наличие у лица властных полномочий
по отношению к лицам, не находящимся от него в служебном подчинении[19].
Он содержал определенные новеллы, но в целом воспринял прежнюю систему должностных преступлений, выработанных к этому времени.
Тенденции применения норм уголовного закона о должностных преступлениях позволяют сделать вывод о таких признаках должностного лица в понимании УК РСФСР 1960 года:
– наличие управленческих полномочий, либо
– наличие лиц в подчинении, либо
– наличие контрольных функций, либо
– наличие функций по контролю за общественным порядком, либо
– наличие полномочий действовать именем государственной власти.
То есть понятие должностного лица формулировалось следующим образом – это государственный служащий, у которого имелись управленческие полномочия, либо имелись лица в подчинении, либо контрольные функции, либо функции по контролю за общественным порядком, либо полномочия действовать именем государственной власти[20].
Важную роль в развитии законодательства о должностной преступности сыграло два постановления Пленума ВС СССР «О судебной практике по делам о взяточничестве»[21] и «О судебной практике по делам
о злоупотреблении властью или служебным положением, превышении власти или служебных полномочий, халатности и должностном подлоге»[22].
Во втором были даны определения таких важных терминов для квалификации должностной преступности, как функции организационно-распорядительного и административно-хозяйственного характера. В этом постановлении было указано, что к должностным лицам не относятся технические работники, которые не имеют властных полномочий –
по аналогии с исключением из должностных лиц работников колхозов
и рабочих фабрик в 1937 году. Далее, в п. 10 определено само понятие злоупотребления должностными полномочиями через понятие действий должностного лица, совершенных в рамках его полномочий, но против интересов службы из своей личной заинтересованности. Эти определения просуществовали вплоть до отмены Постановлением Пленума Верховного Суда РФ «О судебной практике по делам о взяточничестве
и коммерческом подкупе»[23].
В 1996 году был принят первый Уголовный кодекс нового российского государства, в силу он вступил в январе 1997 года.
В формулировку должностной преступности были внесены определенные изменения – в частности, в диспозициях ст. 285, 292, в признаках специального субъекта по главе 30 УК РФ. Часть 2 ст. 290 УК РФ повторила взяточничество и лихоимство, известное еще с древних времен. Включены понятие служебного подлога. Но и содержатся принципиально новые составы (ст. ст. 287, 288, 289 УК РФ), а также значительно расширено количество норм, содержащих использование служебных полномочий и положении как квалифицирующего признака. Злоупотребление должностными полномочиями сформулировано
по аналогии с злоупотреблением служебным положением и властью
по ст. 170 УК РСФСР 1960 года.
Понятие должностного лица в современном понимании УК РФ 1996 года дано в примечании к ст. 285 УК РФ. Это понятие было неименным долгое время, но в 2015 и далее уже в 2021 годах претерпело последовательные изменения[24]. Поправки в УК РФ расширили понятие «должностное лицо».
Таким образом, можно сделать следующие выводы.
Советский период развития уголовного законодательства
о должностных преступлениях является наиболее эффективным, поскольку власть, начиная с 1922 года, года принятия первого кодифицированного акта в области уголовного права, действительно карает за должностные преступления. Следующим этапом развития уголовного законодательства и усиления ответственности за совершение должностных преступлений стало принятие УК РСФСР 1926 г. Ответственность за совершение указанного деяния ужесточилась. В период военного времени ответственность за должностные преступления была усилена по ряду составов.
Уголовный кодекс РСФСР 1960 г. содержал определенные новеллы, но в целом воспринял прежнюю систему должностных преступлений, выработанных к этому времени. Дальнейшее развитие системы должностных преступлений имело место по УК РФ 1996 года, в который также вносились изменения, касающиеся отдельных признаков должностной преступности.
Список использованных источников
- Балык П.П. Исторический аспект развития отечественного уголовного законодательства об ответственности за превышение должностных полномочий // Правопорядок: история, теория, практика. 2019. № 1;
- Брюханов Б.А. Уголовная ответственность за превышение должностных полномочий в российском законодательстве: исторический аспект // Современное состояние и пути развития уголовного права Российской Федерации: научные и учебно-методические аспекты: материалы Всероссийской научно-практической конференции, посвященной памяти профессоров кафедры уголовного права В. А. Елеонского и Н. А. Огурцова (Рязань, 24 мая 2016 г.) / под ред. В. Ф. Лапшина. Рязань: Изд. Академии ФСИН России, 2016;
- Долгов А.А. Должностные правонарушения и ответственность за их совершение в России первой половины XIX века: причины и меры наказания // Общество и право. 2012. № 4;
- Дудырев Ф.Ф. Унификация уголовно-правовых норм и институтов в Уголовном Уложении 1903 г. (на примере должностных (служебных) преступлений) // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Юридические науки. 2012. № 4;
- Егиазарян А.М. Развитие законодательства Республики Армения и Российской Федерации предусматривающего уголовную ответственность за злоупотребление должностными полномочиями // Пробелы в российском законодательстве. 2012. № 5;
- Исаян Э.А. Противодействие злоупотреблению и превышению должностными полномочиями в России: история и современность // Наука и образование: хозяйство и экономика, право и управление. 2020. № 2;
- Подковыров Е.А. История развития дореволюционного законодательства о фактах злоупотребления полномочиями в России // Социально-экономические явления и процессы. 2015. № 7;
- Подковыров Е.А. Развитие советского уголовного законодательства об ответственности за злоупотребление полномочиями // Вестник экономической безопасности. 2016. № 2;
- Постановление ВЦИК от 01.06.1922г. «О введении в действие Уголовного Кодекса РСФСР» (вместе с Уголовным Кодексом РСФСР) // СУ РСФСР. 1922. № 15;
- Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 10.02.2000 № 6 (ред. от 22.05.2012) «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе» // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2000. № 3. Утратил силу;
- Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 30.03.1990 № 4 «О судебной практике по делам о злоупотреблении властью или служебным положением, превышении власти или служебных полномочий, халатности и должностном подлоге» // Бюллетень Верховного Суда СССР. 1990. № 4. Утратил силу;
- Постановление Пленума ВС СССР от 30.03.1990 № 3 «О судебной практике по делам о взяточничестве» // Бюллетень Верховного Суда СССР. 1990. № 4. Утратил силу;
- Приказ Народного комиссариата юстиции РСФСР от 29.04.1937 «О судебной практике по делам о должностных преступлениях»// Советская юстиция. 1937. № 6.
- Рудая Т.Ю. Характеристика служебных преступлений по Уголовному кодексу РСФСР 1922, 1926, 1960 гг. и Уголовному кодексу Российской Федерации 1996 г. // Юристъ – Правоведъ. 2013. № 4;
- Судебник Ивана Грозного 1550 года;
- Тишкина М.В. Исторические аспекты понятия должностного лица в российском уголовном законодательстве / М. В. Тишкина. — Текст: непосредственный // Молодой ученый. – 2017. – № 21 (155);
- Уголовный кодекс РСФСР (утв. ВС РСФСР 27.10.1960г.) (ред. от 30.07.1996г.) // Ведомости ВС РСФСР. 1960. № 40;
- Федеральный закон от 24.02.2021 № 16-ФЗ «О внесении изменений в статьи 201 и 285 Уголовного кодекса Российской Федерации» от 24.02.2021 N 16-ФЗ.
Spisok ispol’zovannyh istochnikov
- Balyk P.P. Istoricheskij aspekt razvitija otechestvennogo ugolovnogo zakonodatel’stva ob otvetstvennosti za prevyshenie dolzhnostnyh polnomochij // Pravoporjadok: istorija, teorija, praktika. 2019. № 1;
- Brjuhanov B.A. Ugolovnaja otvetstvennost’ za prevyshenie dolzhnostnyh polnomochij v rossijskom zakonodatel’stve: istoricheskij aspekt // Sovremennoe sostojanie i puti razvitija ugolovnogo prava Rossijskoj Federacii: nauchnye i uchebno-metodicheskie aspekty: materialy Vserossijskoj nauchno-prakticheskoj konferencii, posvjashhennoj pamjati professorov kafedry ugolovnogo prava V. A. Eleonskogo i N. A. Ogurcova (Rjazan’, 24 maja 2016 g.) / pod red. V. F. Lapshina. Rjazan’: Izd. Akademii FSIN Rossii, 2016;
- Dolgov A.A. Dolzhnostnye pravonarushenija i otvetstvennost’ za ih sovershenie v Rossii pervoj poloviny XIX veka: prichiny i mery nakazanija // Obshhestvo i pravo. 2012. № 4;
- Dudyrev F.F. Unifikacija ugolovno-pravovyh norm i institutov v Ugolovnom Ulozhenii 1903 g. (na primere dolzhnostnyh (sluzhebnyh) prestuplenij) // Vestnik Rossijskogo universiteta druzhby narodov. Serija: Juridicheskie nauki. 2012. № 4;
- Egiazarjan A.M. Razvitie zakonodatel’stva Respubliki Armenija i Rossijskoj Federacii predusmatrivajushhego ugolovnuju otvetstvennost’ za zloupotreblenie dolzhnostnymi polnomochijami // Probely v rossijskom zakonodatel’stve. 2012. № 5;
- Isajan Je.A. Protivodejstvie zloupotrebleniju i prevysheniju dolzhnostnymi polnomochijami v Rossii: istorija i sovremennost’ // Nauka i obrazovanie: hozjajstvo i jekonomika, pravo i upravlenie. 2020. № 2;
- Podkovyrov E.A. Istorija razvitija dorevoljucionnogo zakonodatel’stva o faktah zloupotreblenija polnomochijami v Rossii // Social’no-jekonomicheskie javlenija i processy. 2015. № 7;
- Podkovyrov E.A. Razvitie sovetskogo ugolovnogo zakonodatel’stva ob otvetstvennosti za zloupotreblenie polnomochijami // Vestnik jekonomicheskoj bezopasnosti. 2016. № 2;
- Postanovlenie VCIK ot 01.06.1922g. «O vvedenii v dejstvie Ugolovnogo Kodeksa RSFSR» (vmeste s Ugolovnym Kodeksom RSFSR) // SU RSFSR. 1922. № 15;
- Postanovlenie Plenuma Verhovnogo Suda RF ot 10.02.2000 № 6 (red. ot 22.05.2012) «O sudebnoj praktike po delam o vzjatochnichestve i kommercheskom podkupe» // Bjulleten’ Verhovnogo Suda RF. 2000. № 3. Utratil silu;
- Postanovlenie Plenuma Verhovnogo Suda SSSR ot 30.03.1990 № 4 «O sudebnoj praktike po delam o zloupotreblenii vlast’ju ili sluzhebnym polozheniem, prevyshenii vlasti ili sluzhebnyh polnomochij, halatnosti i dolzhnostnom podloge» // Bjulleten’ Verhovnogo Suda SSSR. 1990. № 4. Utratil silu;
- Postanovlenie Plenuma VS SSSR ot 30.03.1990 № 3 «O sudebnoj praktike po delam o vzjatochnichestve» // Bjulleten’ Verhovnogo Suda SSSR. 1990. № 4. Utratil silu;
- Prikaz Narodnogo komissariata justicii RSFSR ot 29.04.1937 «O sudebnoj praktike po delam o dolzhnostnyh prestuplenijah»// Sovetskaja justicija. 1937. № 6.
- Rudaja T.Ju. Harakteristika sluzhebnyh prestuplenij po Ugolovnomu kodeksu RSFSR 1922, 1926, 1960 gg. i Ugolovnomu kodeksu Rossijskoj Federacii 1996 g. // Jurist# – Pravoved#. 2013. № 4;
- Sudebnik Ivana Groznogo 1550 goda;
- Tishkina M.V. Istoricheskie aspekty ponjatija dolzhnostnogo lica v rossijskom ugolovnom zakonodatel’stve / M. V. Tishkina. — Tekst: neposredstvennyj // Molodoj uchenyj. – 2017. – № 21 (155);
- Ugolovnyj kodeks RSFSR (utv. VS RSFSR 27.10.1960g.) (red. ot 30.07.1996g.) // Vedomosti VS RSFSR. 1960. № 40;
- Federal’nyj zakon ot 24.02.2021 № 16-FZ «O vnesenii izmenenij v stat’i 201 i 285 Ugolovnogo kodeksa Rossijskoj Federacii» ot 24.02.2021 N 16-FZ.
[1]Исаян Э.А. Противодействие злоупотреблению и превышению должностными полномочиями в России: история и современность // Наука и образование: хозяйство и экономика, право и управление. 2020. № 2. С. 112.
[2] Балык П.П. Исторический аспект развития отечественного уголовного законодательства об ответственности за превышение должностных полномочий // Правопорядок: история, теория, практика. 2019. № 1. С. 73.
[3] Судебник Ивана Грозного 1550 года // https://dep_iogip.pnzgu.ru/files/dep_iogip.pnzgu.ru/normativnie_akti/sudebnik_1550_goda.pdf
[4] Долгов А.А. Должностные правонарушения и ответственность за их совершение в России первой половины XIX века: причины и меры наказания // Общество и право. 2012. № 4. С. 52.
[5] Брюханов Б.А. Уголовная ответственность за превышение должностных полномочий в российском законодательстве: исторический аспект // Современное состояние и пути развития уголовного права Российской Федерации: научные и учебно-методические аспекты: материалы Всероссийской научно-практической конференции, посвященной памяти профессоров кафедры уголовного права В. А. Елеонского и Н. А. Огурцова (Рязань, 24 мая 2016 г.) / под ред. В. Ф. Лапшина. Рязань: Изд. Академии ФСИН России, 2016. С. 487.
[6]Егиазарян А.М. Развитие законодательства Республики Армения и Российской Федерации предусматривающего уголовную ответственность за злоупотребление должностными полномочиями // Пробелы в российском законодательстве. 2012. № 5. С. 127.
[7]Подковыров Е.А. История развития дореволюционного законодательства о фактах злоупотребления полномочиями в России // Социально-экономические явления и процессы. 2015. № 7. С. 184.
[8]Дудырев Ф.Ф. Унификация уголовно-правовых норм и институтов в Уголовном Уложении 1903 г. (на примере должностных (служебных) преступлений) // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Юридические науки. 2012. № 4. С. 16.
[9]Дудырев Ф.Ф. Унификация уголовно-правовых норм и институтов в Уголовном Уложении 1903 г. (на примере должностных (служебных) преступлений) // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Юридические науки. 2012. № 4. С. 17.
[10] Тишкина М.В. Исторические аспекты понятия должностного лица в российском уголовном законодательстве / М. В. Тишкина. — Текст: непосредственный // Молодой ученый. – 2017. – № 21 (155). – С. 354.
[11]Постановление ВЦИК от 01.06.1922г. «О введении в действие Уголовного Кодекса РСФСР» (вместе с Уголовным Кодексом РСФСР) // СУ РСФСР. 1922. № 15. Ст. 153.
[12] Рудая Т.Ю. Характеристика служебных преступлений по Уголовному кодексу РСФСР 1922, 1926, 1960 гг. и Уголовному кодексу Российской Федерации 1996 г. // Юристъ – Правоведъ. 2013. № 4. С. 79.
[13] Приказ Народного комиссариата юстиции РСФСР от 29.04.1937 «О судебной практике по делам о должностных преступлениях»// Советская юстиция. 1937. № 6. С. 56.
[14]Подковыров Е.А. Развитие советского уголовного законодательства об ответственности за злоупотребление полномочиями // Вестник экономической безопасности. 2016. № 2. С. 197.
[15] Брюханов Б.А. Уголовная ответственность за превышение должностных полномочий в российском законодательстве: исторический аспект // Современное состояние и пути развития уголовного права Российской Федерации: научные и учебно-методические аспекты: материалы Всероссийской научно-практической конференции, посвященной памяти профессоров кафедры уголовного права В. А. Елеонского и Н. А. Огурцова (Рязань, 24 мая 2016 г.) / под ред. В. Ф. Лапшина. Рязань: Изд. Академии ФСИН России, 2016. С. 488.
[16] Балык П.П. Исторический аспект развития отечественного уголовного законодательства об ответственности за превышение должностных полномочий // Правопорядок: история, теория, практика. 2019. № 1. С. 74.
[17] Тишкина М.В. Исторические аспекты понятия должностного лица в российском уголовном законодательстве / М. В. Тишкина. — Текст: непосредственный // Молодой ученый. – 2017. – № 21 (155). – С. 355.
[18] Уголовный кодекс РСФСР (утв. ВС РСФСР 27.10.1960г.) (ред. от 30.07.1996г.) // Ведомости ВС РСФСР. 1960. № 40. Ст. 591.
[19] Тишкина М.В. Исторические аспекты понятия должностного лица в российском уголовном законодательстве / М. В. Тишкина. — Текст: непосредственный // Молодой ученый. – 2017. – № 21 (155). – С. 355.
[20]Подковыров Е.А. Развитие советского уголовного законодательства об ответственности за злоупотребление полномочиями // Вестник экономической безопасности. 2016. № 2. С. 198.
[21] Постановление Пленума ВС СССР от 30.03.1990 № 3 «О судебной практике по делам о взяточничестве» // Бюллетень Верховного Суда СССР. 1990. № 4. Утратил силу.
[22] Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 30.03.1990 № 4 «О судебной практике по делам о злоупотреблении властью или служебным положением, превышении власти или служебных полномочий, халатности и должностном подлоге» // Бюллетень Верховного Суда СССР. 1990. № 4. Утратил силу.
[23] Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 10.02.2000 № 6 (ред. от 22.05.2012) «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе» // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2000. № 3. Утратил силу.
[24]Федеральный закон от 24.02.2021 № 16-ФЗ «О внесении изменений в статьи 201 и 285 Уголовного кодекса Российской Федерации» от 24.02.2021 N 16-ФЗ
