Актуальность темы обусловлена тем, что с развитием рыночной конкуренции нематериальные активы в виде исключительных прав на товарные знаки выполняют большую роль с экономической стороны. Поскольку они приносят прибыль правообладателю, формируют его имидж, положение на рынке.
На сегодняшний день судебная практика не имеет единого подхода к разрешению вопросов о правовом режиме исключительных прав на объекты интеллектуальной собственности в период банкротства субъектов таковых прав. Данное обстоятельство связано с отсутствием четкой регламентации данных правоотношений в законе, в частности в части IV Гражданского кодекса Российской Федерации (далее по тексту – ГК РФ) и в Федеральном законе от 26 октября 2002 г. N 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее по тексту — Закон о банкротстве).
Как известно неотъемлемой частью общественного развития является совершенствование права.
В настоящее время банкротство юридических лиц обрело большую популярность в юридической практике. Вместе с тем вопросы относительно включения или невключения исключительных прав на объекты интеллектуальной собственности в конкурсную массу должника как показывает судебная практика остаются открытыми.
Объекты интеллектуальной собственности не могут находится в гражданском обороте в силу своей нематериальной природы. В связи с чем, данные объекты изъяты из оборота (ч.4 ст. 129 ГК РФ).
Статья 131 Закона о банкротстве гласит, что все имущество должника, имеющееся на момент открытия конкурсного производства и выявленное в ходе конкурсного производства, составляет конкурсную массу.
Пунктом 2 этой статьи определен перечень имущества, подлежащего исключению из конкурсной массы: это имущество, изъятое из оборота, имущественные права, связанные с личностью должника, в том числе права, основанные на имеющейся лицензии на осуществление отдельных видов деятельности, а также иное предусмотренное Законом о банкротстве имущество.
Досрочное прекращение охраны исключительных прав. В соответствии со ст. 1486 ГК РФ правовая охрана товарного знака может быть прекращена досрочно в отношении всех товаров или части товаров, для индивидуализации которых товарный знак зарегистрирован, вследствие неиспользования товарного знака непрерывно в течение трех лет по инициативе заинтересованного лица.
Согласно абзацу второму пункта 167 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 апреля 2019 г. N 10 «О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее по тексту — Постановление пленума Верховного Суда РФ от 23 апреля 2019 г. №10) следует, что признание правообладателя банкротом уважительной причиной неиспользования товарного знака не является.
Как видно, по мнению законодателя во время введения процедуры банкротства в отношении правообладателя (должника) возможно досрочное прекращение охраны исключительных прав на товарный знак.
С заявлением о досрочном прекращении охраны на товарный знак имеют право обратиться заинтересованные лица. В данных правоотношениях под заинтересованным лицом следует понимать любое лицо, имеющее законный интерес в прекращении правовой охраны неиспользуемого товарного знака. Как показывает судебная практика к таким лицам могут быть отнесены производители однородных товаров (работ, услуг), в отношении которых (или однородных им) подано заявление о досрочном прекращении правовой охраны товарного знака, имеющие реальное намерение использовать спорное обозначение в своей деятельности и осуществившие необходимые подготовительные действия к такому использованию.
Сторонники данной позиции аргументируют это тем, что именно в результате действий правообладателя и случилось банкротство юридического лица. Авторы отмечают, что этот весомый аргумент отвечает логике экономического анализа договорного права: за все негативные риски должно отвечать лицо, которое ближе всех находилось к источнику риска (superior risk bearer) и таким образом могло контролировать, а также предотвратить банкротство[1]. В связи с чем, по их мнению, следует досрочно прекратить охрану исключительных прав на товарный знак даже при условиях банкротства правообладателя.
В судебной практике имеются многочисленные судебные акты в пользу вышеуказанной позиции. В частности суды ссылаются на правовую позицию, изложенную в определении Верховного Суда Российской Федерации от 21.03.2018 N 306-ЭС17-19720, в которой разъяснено, что управленческие ошибки, равно как и любые другие факторы, находящиеся в сфере контроля правообладателя, приведшие к его банкротству, не могут давать преференций в гражданском обороте, в связи с чем само по себе введение в отношении правообладателя конкурсного производства не является доказательством того, что товарный знак не использовался по независящим от правообладателя обстоятельствам.
Однако, с данным правовым подходом нельзя согласиться. Поскольку имеется институт субсидиарной ответственности (Глава III.2. Ответственность руководителя должника и иных лиц в деле о банкротстве), который подлежит применению при невозможности (недостаточности имущества) полного погашения требований кредиторов (ст. 61.11 Закона о банкротстве). При разрешении вопроса о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности презюмируется, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица.
При этом не смотря на наличие норм о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующих лиц должника судебная практика досрочно прекращает правовую охрану товарного знака иными словами прекращает действие исключительного права на товарный знак обосновывая это тем, что «неиспользование товарного знака произошло из-за управленческих ошибок, что привело к банкротству». Таковые выводы не соответствуют логике.
При таких обстоятельствах, вопросы о действиях (бездействиях) контролирующих лиц должника не должны входить в предмет доказывания по делам о досрочном прекращении правовой охраны ТЗ. Поскольку указанные вопросы входят в прерогативу при рассмотрении дел о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующих лиц (руководители, учредители и т.д.) должника.
Включение исключительных прав на товарный знак в конкурсную массу должника. Считаем, что из смысла нормы права, а именно ст. 131 Закона о банкротстве следует о том, что под имуществом должника также подразумеваются имущественные права в том числе исключительные права на объекты интеллектуальной собственности. При этом из имущественных прав подлежат изъятию имущественные права, связанные только с личностью должника.
Понятие «личность» используется только в отношении физических лиц. В связи с чем в отношении юридических лиц отсутствует правовой режим «личных имущественных прав».
В судебной практике имеются также решения в которых суды отметили, что досрочное прекращение правовой охраны товарного знака приведет к уменьшению конкурсной массы, что вызовет нарушение прав 3-х лиц — конкурсных кредиторов (решение Арбитражного суда города Москвы от 08 февраля 2013 года).
Данный подход является разумным. Следует отметить, что если имеется заинтересованность в использовании спорных товарных знаков, лицо имеет право принять участие на торгах для приобретения исключительного права. Либо обратиться с предложением к правообладателю для заключения лицензионного договора.
Конкурсному управляющему в соответствии с п. 3 ст. 129 Закона о банкротстве предоставлено право распоряжаться имуществом должника. Заключение конкурсным управляющим лицензионных договоров на товарные знаки в такой ситуации не только обеспечит сохранность имущества должника, но и пополнит конкурсную массу должника вознаграждением за предоставленное право использования товарного знака[2].
Таким образом, считаем, что действующее законодательство содержит противоречия что выражается в следующем:
— абзац 5 п. 167 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 апреля 2019 г. N 10 «О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации» противоречит Закону о банкротстве в частности ст. 131. Поскольку на момент открытия конкурсного производства все имущество должника составляет конкурсную массу. Отчуждение имущества в этот период не допускается. Все имущество должника подлежит реализации путем продажи на торгах для последующего удовлетворения требований кредиторов должника. В данном случае досрочное прекращение правовой охраны товарного знака равно безвозмездному отчуждению исключительного права в пользу третьих лиц что нарушит права и законные интересы как кредитора так и должника.
— действующее законодательство и разъяснения к нему не содержат положений о том, что должно входить в предмет доказывания по рассмотрению дел о досрочном прекращении правовой охраны на товарный знак. В связи с чем, в настоящее время судебная практика начинает давать оценку действиям правообладателя как приведшие наступлению банкротства юридического лица. При том, что есть отдельная глава посвящённая субсидиарной ответственности контролирующих лиц должника. (III.2. Ответственность руководителя должника и иных лиц в деле о банкротстве)
— статья 131 Закона о банкротстве не раскрывает о том, что подразумевается под имуществом должника. В связи с чем, в судебной практике отсутствует единое толкование данному понятию при разрешении вопросов об исключительных прав на товарные знаки.
Для совершенствования законодательства предлагаем следующие предложения:
— убрать абзац 5 п. 167 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 апреля 2019 г. N 10 «О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации»
— закрепить в законе обстоятельства входящие в предмет доказывания по делам о досрочном прекращении правовой охраны, а именно в предмет доказывания входит срок неиспользования товарного знака
— раскрыть содержание ст. 131 Закона о банкротстве, а именно раскрыть понятие «имущества» следующим образом: под имуществом должника также подразумеваются имущественные права в том числе исключительные права на объекты интеллектуальной собственности.
— закрепить в законе о том, что введение процедуры банкротства, а именно конкурсного производства в отношении правообладателя является уважительной причиной для неиспользования товарного знака как неиспользование товарного знака по независящим от правообладателя обстоятельствам.
Литература:
- Гражданский кодекс Российской Федерации Ч. IV от 18 декабря 2006 г. № 14-ФЗ (от 03.07.2016) // СЗ РФ. 2006. N 52 (ч. I). Ст. 5496; 2016. N 27 (часть II). ст. 4247.
- Зайкова А.В. Судьба исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности при банкротстве юридического лица (под ред. Е.Г. Афанасьевой) // РАН. ИНИОН. Центр социал. науч.-информ. исслед. Отд. правоведения; МГУ им. М.В. Ломоносова. Каф. предпринимательского права (отв. ред. Е.Г. Афанасьева). — 2017 г.
- Манджиев. С.Ю. Банкротство как уважительная причина для неиспользования товарного знака // «Журнал Суда по интеллектуальным правам», № 23, март 2019 г., с. 36-40
- Постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 26 ноября 2019 г. N 17АП-9142/19// Из картотеки арбитражных дел https://kad.arbitr.ru/
- Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 23 апреля 2019 г. N 10 «О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации» // «Российская газета», N 96, 06.05.2019,
- Решение Арбитражного суда города Москвы от 08 февраля 2013 года по делу N А40-108480/12 // Из картотеки арбитражных дел https://kad.arbitr.ru/
- Федеральный закон от 26 октября 2002 г. N 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» // «Собрание законодательства РФ», 28.10.2002, N 43, ст. 4190
References:
- Grazhdanskij kodeks Rossijskoj Federacii Ch. IV ot 18 dekabrya 2006 g. № 14-FZ (ot 03.07.2016) // SZ RF. 2006. N 52 (ch. I). St. 5496; 2016. N 27 (chast` II). st. 4247.
- Zajkova A.V. Sud`ba isklyuchitel`ny`x prav na rezul`taty` intellektual`noj deyatel`nosti pri bankrotstve yuridicheskogo licza (pod red. E.G. Afanas`evoj) // RAN. INION. Centr social. nauch.-inform. issled. Otd. pravovedeniya; MGU im. M.V. Lomonosova. Kaf. predprinimatel`skogo prava (otv. red. E.G. Afanas`eva). — 2017 g.
- Mandzhiev. S.Yu. Bankrotstvo kak uvazhitel`naya prichina dlya neispol`zovaniya tovarnogo znaka // «Zhurnal Suda po intellektual`ny`m pravam», № 23, mart 2019 g., s. 36-40
- Postanovlenie Semnadczatogo arbitrazhnogo apellyacionnogo suda ot 26 noyabrya 2019 g. N 17AP-9142/19// Iz kartoteki arbitrazhny`x del https://kad.arbitr.ru/
- Postanovlenie Plenuma Verxovnogo Suda RF ot 23 aprelya 2019 g. N 10 «O primenenii chasti chetvertoj Grazhdanskogo kodeksa Rossijskoj Federacii» // «Rossijskaya gazeta», N 96, 06.05.2019,
- Reshenie Arbitrazhnogo suda goroda Moskvy` ot 08 fevralya 2013 goda po delu N A40-108480/12 // Iz kartoteki arbitrazhny`x del https://kad.arbitr.ru/
- Federal`ny`j zakon ot 26 oktyabrya 2002 g. N 127-FZ «O nesostoyatel`nosti (bankrotstve)» // «Sobranie zakonodatel`stva RF», 28.10.2002, N 43, st. 4190
[1] С.Ю. Манджиев. Банкротство как уважительная причина для неиспользования товарного знака «Журнал Суда по интеллектуальным правам», № 23, март 2019 г., с. 36-40
[2] Зайкова А.В. Судьба исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности при банкротстве юридического лица (под ред. Е.Г. Афанасьевой) // РАН. ИНИОН. Центр социал. науч.-информ. исслед. Отд. правоведения; МГУ им. М.В. Ломоносова. Каф. предпринимательского права (отв. ред. Е.Г. Афанасьева). — 2017 г.
