К ВОПРОСУ О ПРАВЕ НА ПРОТЕСТ В АКАДЕМИЧЕСКОЙ СРЕДЕ

Современное политическое, социальное и экономическое состояние России актуализирует изучение проблемы политического протеста в России. Будучи подробно изученной в науке философии, политологии и социологии, данная проблема недостаточно разработана в рамках юридической науки.

В демократически организованном государстве спектр проявления протестов может быть весьма широким и в целом является элементом, а то и необходимым атрибутом демократического общества [1, с. 5]. Одно из таких проявлений протеста можно обнаружить в студенческой и профессорско-преподавательской среде, которая исторически связана с проявлением политической активности, чему есть множество подтверждений как в России, так и за рубежом [2]. Связано это, на наш взгляд, с тем, что право на протест в вузах реализуется в контексте академической свободы.

Однозначного понимания того, что представляет из себя право на протест, нет ни в законодательстве, ни в науке. В некоторых странах существует схожее право на сопротивление угнетению или, иначе говоря, право оказывать сопротивление каждому, кто посягает на осуществление демократических прав и свобод человека и гражданина [3]. В юридической науке сложились некоторые признаки, которые характеризуют данное право. Во-первых, право на протест определяется разными авторами как комплексное право. Так, Д.Р. Салихов, применяя комплексный подход, определяет право на протест как самостоятельное право, которое является комплексным по своей природе и в целом обеспечивается реализацией множества конституционных прав: правом на объединение, свободой собраний, свободой слова, свободой СМИ, правом на участие в управлении делами государства, правом на обращение в органы публичной власти, правом на свободу и личную неприкосновенность и т.д. [4, с. 69]. М.В. Мархгейм также считает, что конституционное право на протест может быть определено в качестве производного от других конституционных прав, которое играет обслуживающую роль в правовой защите иных конституционных прав, оставаясь при этом объектом правовой защиты [5, с. 31]. Во-вторых, есть различные подходы к тому, какой характер имеет сам политический протест. По мнению А.А. Троицкой, несогласие, выражаемое с целью донесения его до властных структур (способами, адекватными цели), приобретает характер протеста [6, с. 35]. Однако нужно понимать, что протест не сводится лишь к выражению мнения меньшинства против мнения большинства или оппозиции к власти. Как справедливо отмечает С.А. Авакьян, политический протест не должен направляться против системы, строя, власти, а потому протест – это действие, направленное против иных участников политического отношения [1, с. 5]. В-третьих, существуют разное понимание того, какие именно действия можно назвать протестными. М.В. Мархгейм отстаивает позицию о протесте как активных действиях, вызванных неудовлетворенностью и раздраженностью поступками, действиями и решениями государства, его органов и должностных лиц [5, с. 30]. Однако мы придерживаемся точки зрения, согласно которой протест выражается как в действиях, так и в мотивированном бездействии, которое может носит как пассивный, так и активный характер [1, с. 5].

Формы реализации права на протест довольно обширны. Это может быть публичное самовыражение человека, организация и участие в собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях, использование информационных технологий и т.д. Реализация права на протест не в последнюю очередь зависит от той среды, в которой происходит протест.

В этом отношении академическая среда является особым пространством, в котором возможна реализация права на протест. При этом речь идет в первую очередь об академической среде в профессиональном и высшем образовании, где политический протест могут осуществлять как преподаватели, так и совершеннолетние обучающиеся.

С точки зрения юриспруденции, академическая среда непосредственно связана с академической свободой. В самом широком смысле к академической свободе можно отнести такие правомочия, как [7, с. 1666]:

1. Свобода исследования: ученый свободен в формулировании направлений своих научных изысканий; в выборе методологии, если это, конечно, не противоречит действующему законодательству; в оценке и распространении (публичные выступления, дебаты, научно-публицистические статьи и т.п.) результатов своих исследований, при условии соблюдения научной этики;
2. Свобода обучения (преподавания): преподаватель обладает правом содержательно и методологически свободно конструировать свои занятия со студентами в формате учебного процесса, принятым в данном вузе, свободно выражать свое научное мнение, даже если оно противоречит общепринятому;
3. Свобода учиться: свобода выбора студентом в рамках общепринятых учебных (лекции, практические, лабораторные занятия, зачеты/экзамены) и внеучебных (всевозможные письменные виды работ, дипломная работа/проект, практика и т.п.) занятий.

В отличие от права на протест, академическая свобода нашла свое отражение в различных правовых актах. В принятой 18 сентября 1988 г. Великой хартии европейских университетов устанавливаются следующие фундаментальные принципы: свобода исследований, образования и подготовки, будучи фундаментальным принципом жизни университетов, должна быть гарантирована как государственными властями, так и университетами, каждым в своей области компетенции. Чтобы адекватно реагировать на нужды современного мира, университет должен иметь моральную и интеллектуальную независимость по отношению к любой политической и экономической власти, реализуя свою деятельность в области исследований и образования [8]. Согласно Рекомендации о статусе преподавательских кадров учреждений высшего образования от 11 ноября 1997 г. право на образование, преподавание и исследовательскую деятельность может быть реализовано в полном объеме лишь в условиях академической свободы и автономии учреждений высшего образования, и что именно открытое распространение результатов, гипотез и мнений лежит в основе высшего образования и обеспечивает самую надежную гарантию точности и объективности научной работы и исследовательской деятельности, стремясь обеспечить преподавательским кадрам учреждений высшего образования статус, соответствующий их роли [9]. Статья 2 Всемирной декларации о высшем образовании для XXI века: подходы и практические меры от 6 октября 1998 г. устанавливает, что высшие учебные заведения, их сотрудники и студенты должны пользоваться полной академической свободой и автономией, понимаемыми как комплекс прав и обязанностей, будучи при этом полностью ответственными и подотчетными перед обществом [10]. В ч. 1 статьи 34 и ч. 3 статьи 47 Федерального закона «Об образовании в Российской Федерации» устанавливаются академические права и свободы обучающихся и педагогических работников, непосредственно связанные с образовательной деятельностью [11].

В рамках академической среды осуществляются не только академические права и свободы, но и различные социальные и трудовые права и гарантии. Однако академическая свобода должна пониматься не только как субъективное право, но и основополагающий образовательный принцип.

Исходя из этого, мы видим, что преподаватели и студенты обладают академической свободой исследования, преподавания и учебы, что обеспечивается определенной степенью независимости от любой политической и экономической власти. В ходе научно-исследовательской, преподавательской и учебной деятельности они свободны выдвигать и распространять результаты своих исследований, а также собственные гипотезы и мнение, что не может обойтись без критической оценки исследуемых или изучаемых объектов и возможности подвергнуть их сомнению. Само собой, это может вылиться в политический протест, который озвучен с трибуны лекций, семинаров, конференций, опубликован в виде научной публикации и т.д., и, на наш взгляд, на такое положение вещей есть все основания.

Однако существуют проблемы, которые препятствуют реализации права на протест в академической среде.  В первую очередь, это связано с недостаточной теоретической и законодательной разработанностью проблемы политического протеста – пока еще не понятно, в какой степени протестные действия будут зависеть от государства и дозволены им, нет однозначного ответа и на вопрос о том, как защищать право на протест и обязано ли государство отстаивать право тех, кто, например, протестует против его действий. Есть проблемы и в отношении академической свободы. Действовавший ранее Федеральный закон «О высшем и послевузовском профессиональном образовании» устанавливал в статье 3 академическую свободу как принцип осуществления высшего и послевузовского образования [12]. Федеральный закон «Об образовании в Российской Федерации» устанавливает принципы государственной политики и правового регулирования в сфере образования, но не самого процесса образования. В п. 9 ч. 1 статьи 3 Федерального закона устанавливается принцип автономии образовательных организаций, академических прав и свобод педагогических работников и обучающихся, но с таким патерналистским подходом этот принцип выглядит противоречиво. Не вполне понятны границы этой самой автономии и свободы, то, насколько действительно самостоятельны в политическом смысле основные акторы образовательной деятельности. Впрочем, в отношении педагогических работников в ч. 3 статьи 48 говорится о запрете использования образовательной деятельности для политической агитации,  принуждения обучающихся к принятию политических, религиозных или иных убеждений либо отказу от них, для разжигания социальной, расовой, национальной или религиозной розни, для агитации, пропагандирующей исключительность, превосходство либо неполноценность граждан по признаку социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности, их отношения к религии, в том числе посредством сообщения обучающимся недостоверных сведений об исторических, о национальных, религиозных и культурных традициях народов, а также для побуждения обучающихся к действиям, противоречащим Конституции РФ [11]. Трактовка данного положения закона не имеет четких границ и не вносит ясность, где мы можем наблюдать откровенную пропаганду и агитацию, а где уместную и взвешенную критику.

Так или иначе, нельзя не отметить, что право на протест в академической среде возможно только во взаимосвязи с академической свободой, и данный вопрос требует подробного изучения и рассмотрения.

Тем не менее, право на протест в контексте академической свободы уже подвергается посягательству: недавнее проведение противоречивой проверки протестного потенциала вузов, в результате которой были составлены «справки для служебного пользования – в том числе для представителей органов власти» [13], не может не беспокоить. Подобного рода прецеденты являются опасными не только для науки и образования, но и в целом для развития демократического правового государства и гражданского общества.

Литература

1. Авакьян С.А. Демократия протестных отношений: конституционно-правовое измерение // Конституционное и муниципальное право. 2012. №1.
2. См. Самые известные акции протеста // URL: http://diletant.media/articles/27781879/
3. См. Основной Закон Федеративной Республики Германия (статья 20), Конституция Греции (статья 120), Конституция Словацкой Республики (статья 34).
4. Салихов Д.Р. Протестные отношения в конституционном праве: вопросы теории // Конституционное и муниципальное право. 2014, № 1.
5. Мархгейм М.В. Право на протест: конституционный абрис собирательного образа // Наука и образование: хозяйство и экономика; предпринимательство; право и управление. 2016. № 3 (70).
6. Троицкая А.А. Право на протест: содержание и эффективность реализации // Сравнительное конституционное обозрение. 2012. № 5.
7. Гоптарева И.Б. Академические свободы и современный университет // Университетский комлекс как региональный центр образования, науки и культуры. Материалы Всероссийской научно-методической конференции (с международным участием). 2015.
8. Великая хартия европейских университетов // URL: http://www.russianenic.ru/int/bol/charter.html
9. Декларация ООН по вопросам образования, науки и культуры от 6 октября 1998 г. «Всемирной декларации о высшем образовании для XXI века: подходы и практические меры» // URL: http://www.lexed.ru/search/detail.php?ELEMENT_ID=3960
10. Рекомендация ЮНЕСКО о статусе преподавательских кадров учреждений высшего образования от 11 ноября 1997 г. // URL: http://docs.cntd.ru/document/901839542
11. Федеральный закон от 22.08.1996 N 125-ФЗ (ред. от 03.12.2011) «О высшем и послевузовском профессиональном образовании» (с изм. и доп., вступающими в силу с 01.02.2012) (утратил силу) // СЗ РФ, 26.08.1996, № 35, ст. 4135.
12. Федеральный закон от 29.12.2012 N 273-ФЗ (ред. от 01.05.2019) «Об образовании в Российской Федерации» // СЗ РФ, 31.12.2012 № 53 (ч. 1), ст. 7598.
13. Черных А. Идеологическая неуспеваемость // URL: http://kommersant.ru/doc/3124258

References

1. Avak’jan S.A. Demokratija protestnyh otnoshenij: konstitucionno-pravovoe izmerenie // Konstitucionnoe i municipal’noe pravo. 2012. №1.
2. Sm. Samye izvestnye akcii protesta // URL: http://diletant.media/articles/27781879/
3. Sm. Osnovnoj Zakon Federativnoj Respubliki Germanija (stat’ja 20), Konstitucija Grecii (stat’ja 120), Konstitucija Slovackoj Respubliki (stat’ja 34).
4. Salihov D.R. Protestnye otnoshenija v konstitucionnom prave: voprosy teorii // Konstitucionnoe i municipal’noe pravo. 2014, № 1.
5. Marhgejm M.V. Pravo na protest: konstitucionnyj abris sobiratel’nogo obraza // Nauka i obrazovanie: hozjajstvo i jekonomika; predprinimatel’stvo; pravo i upravlenie. 2016. № 3 (70).
6. Troickaja A.A. Pravo na protest: soderzhanie i jeffektivnost’ realizacii // Sravnitel’noe konstitucionnoe obozrenie. 2012. № 5.
7. Goptareva I.B. Akademicheskie svobody i sovremennyj universitet // Universitetskij komleks kak regional’nyj centr obrazovanija, nauki i kul’tury. Materialy Vserossijskoj nauchno-metodicheskoj konferencii (s mezhdunarodnym uchastiem). 2015.
8. Velikaja hartija evropejskih universitetov // URL: http://www.russianenic.ru/int/bol/charter.html
9. Deklaracija OON po voprosam obrazovanija, nauki i kul’tury ot 6 oktjabrja 1998 g. «Vsemirnoj deklaracii o vysshem obrazovanii dlja XXI veka: podhody i prakticheskie mery» // URL: http://www.lexed.ru/search/detail.php?ELEMENT_ID=3960
10. Rekomendacija JuNESKO o statuse prepodavatel’skih kadrov uchrezhdenij vysshego obrazovanija ot 11 nojabrja 1997 g. // URL: http://docs.cntd.ru/document/901839542
11. Federal’nyj zakon ot 22.08.1996 N 125-FZ (red. ot 03.12.2011) «O vysshem i poslevuzovskom professional’nom obrazovanii» (s izm. i dop., vstupajushhimi v silu s 01.02.2012) (utratil silu) // SZ RF, 26.08.1996, № 35, st. 4135.
12. Federal’nyj zakon ot 29.12.2012 N 273-FZ (red. ot 01.05.2019) «Ob obrazovanii v Rossijskoj Federacii» // SZ RF, 31.12.2012 № 53 (ch. 1), st. 7598.
13. Chernyh A. Ideologicheskaja neuspevaemost’ // URL: http://kommersant.ru/doc/3124258