ПРАВОВОЕ ОБЕСПЕЧЕНИЕ ЦИФРОВОЙ ЭКОНОМИКИ

В современную эпоху молниеносного развития цифрового права Интернет проник все сферы жизнедеятельности человека и гражданина: частью масштабного цифрового пространства давно стали политика, экономика, право и другие области. На начало 2020 года по всему миру количество Интернет-пользователей составило 4,6 млрд. человек (на 298 млн. человек больше, чем за этот же период 2019 г. (+ 7 %)) [11]. В России количество Интернет-пользователей составляет около 118 млн. человек, и неудивительно, что правовое регулирование всех сфер жизнедеятельности не успевает за таким стремительным развитием IT-технологий, что объясняет несовершенство нормативной правовой базы соответствующих законов в российском digital-пространстве [11].

Российский законодатель сделал большой шаг к эффективному правовому обеспечению цифровой экономики, что подтверждается разработкой и реализацией множества нормативных правовых актов в указанной сфере. Так, 04 июня 2019 г. был утвержден Паспорт национального проекта Национальной программы Цифровая экономика Российской Федерации [11] (далее – национальная программа Цифровая экономика), направленной на достижение целей, определенных Указом Президента РФ от 07 мая 2018 г. № 204 [4]. Указанная программа планируется реализовываться в рамках российских государственных программ Информационное общество, Нормативное регулирование цифровой среды, Экономическое развитие и инновационная экономика и ряда других [11]. Все мероприятия национальной программы Цифровая экономика преследуют цель преобразования российской экономики и социальной сферы: сформировать новую с учетом развития цифровой экономики регуляторную среду между гражданами, бизнесом и государством; создать высокоскоростную современную систему хранения, обработки и передачи данных; обеспечить ее устойчивость и безопасность функционирования; подготовить высококвалифицированные кадры для цифровой экономики; поддержать развитие и внедрение перспективных цифровых технологий сквозного характера; повысить путем внедрения цифровых технологий и платформенных решений эффективность оказания государственных услуг и управления. 

Помимо активно реализующихся с недавнего времени на практике цифровых прав, введенных в гражданский и экономический оборот ст. 141.1 Гражданского кодекса РФ [1], Федеральным законом от 02 сентября 2019 г. № 259-ФЗ [3], нельзя не упомянуть часто обсуждающийся в правовом сообществе проект Федерального закона № 419059-7 «О цифровых финансовых активах» от 2018 г. [5] (далее – проект ФЗ № 419059-7), ставший первым нормативным правовым актом в России, который призван регламентировать обращение криптовалют, широко применяемое в других странах. Наиболее перспективными криптовалютами являются: Ethereum,  Bitcoin, ZCash, также можно указать на Monero, Ripple, Dash.

Проведенный анализ проекта ФЗ № 419059-7 позволяет констатировать его правовую недоработку. Следует считать справедливой критическую оценку указанного проекта А.О. Иншаковой и А.И. Гончарова, которые, проанализировав проект ФЗ № 419059-7, указали на его невысокий уровень законодательной техники и обосновали предложения о необходимости изменения его  названия, о переработке и уточнении его понятийного аппарата [7, с. 56].  

Не умаляя значимости и роли Правительства РФ в развитии российской цифровой экономики с целью повышения конкурентоспособности граждан, хозяйствующих субъектов и в целом всей российской экономики, к сожалению, существующая реальность идет в противовес обозначенным целям в указанной сфере по причине наличия следующих основных проблем:

А) Гистерезис российского законодательства от реалий мировой цифровой экономики (реальные процессы трансформаций цифровизации экономики должны, в первую очередь, регулироваться правом, а не шагать впереди него). Солидаризируясь с Г.К. Дмитриевой, следует предполагать, что для достижения обозначенных Правительством РФ в области цифровой экономики целей потребуется, в первую очередь, разработать и принять немало нормативных правовых актов [8, с. 121], которые будут затрагивать первоочередные области – финансовые технологии, телекоммуникации, стандартизацию, интеллектуальную собственность, гражданский оборот, нотариат, судопроизводство и другие.

Б) Недостаток квалифицированных кадров в области цифровой экономики, что объясняется финансовой, организационной, технологической и моральной неготовностью органов управления к частичной или полной замене бумажного документооборота на электронный документооборот.

В) Несовершенство российского законодательства, регулирующего электронные сделки (онлайн сделки). По своей юридической силе документы в электронной форме (скан-копии), которые удостоверяются подписью электронной (простой либо неквалифицированной) считаются тождественными документам с собственноручной подписью и печатью в бумажном форме (ст. 6 Федерального закона № 63-ФЗ [2]). Несмотря на старания российского законодателя в минимизации недочетов в нормативных правовых актах обозначенного уровня, судебная практика содержит множество примеров о признании электронных сделок недействительными (оспаривание юридической силы электронных подписей и самих документов, с ее помощью подписанных, и, как следствие, оспаривание обязательств по электронным сделкам [6]).

Г) Отсутствие в России инфраструктуры современного высокоскоростного обработки, передачи и, главное, хранения данных, что порождает проблему неустойчивости и небезопасности в информационно-цифровой сфере. Киберпреступность в цифровом пространстве (преступления в электронной сфере, совершенные с использованием информационных технологий или против них) усиливается в России с каждым днем ввиду молниеносного появления новых IT-технологий и отставанием российского законодательства в этой области. К современным киберугрозам относят блокады информационного характера, кибермошенничество, кибертерроризм, компьютерный шпионаж и другие посягательства, представляющие общественную опасность, к особенностям которых следует отнести высокую степень латентности (механизмы шифрования и анонимности), трансграничность (преступника и потерпевшего могут разделять тысячи километров и даже множество государств), автоматизированный режим, многообразие и изощренность способов совершения и др. Так, в России в 2017 г. совершено 90 587 преступлений, совершенных с использованием  IT-технологий, из которых раскрыто 20 423 преступления; в 2018 г. совершено 174 674 таких преступления (+92,8% – АППГ), из которых раскрыто 43 362 преступления (+112,3% – АППГ); в 2019 г. совершено 294 409 таких преступлений (+68,5% – АППГ), из которых раскрыто 65 238 преступлений (+50,4% – АППГ) (См. Рис. 1) [10]. Введение электронных сделок, цифровых прав не решает обозначенную проблему: полностью взять контроль по регулированию цифрового пространства невозможно: оно развивается на мировом, а не только на национальном уровне, при этом его развитие в других странах намного опережает российский уровень развития, что обуславливает невозможность законодательных гарантий в области наказаний за правонарушения и преступления в указанной сфере.

Учитывая имеющиеся проблемы, для решения которых потребуется длительный период, оценивая важность и необходимость цифровой экономики в России, следует полагать, что акцент отечественного законодателя должен сводиться не к напористо внедряемой в нашей стране криптовалюте, а к технологиям блокчейн (blockchain), которые неверно многими отождествляются. Бесспорно, между ними имеется плотная взаимосвязь, но блокчейн может рационально функционировать и без криптовалюты, при этом криптовалюта в суровом мире может и не выжить, а технология блокчейна, будучи комфортной технологией будущего, будет продолжать свое существование и развитие.

Рисунок 1. Количество преступлений, совершенных с помощью IT-технологий в России (2017-2019 гг.) [12]

В цифровой экономике технология блокчейна реализуется на базе смарт-контрактов – электронных алгоритмов или условий, при выполнении которых стороны могут обмениваться активами – денежными средствами (финансовый инструмент – криптовалюта или иной). Для реализации смарт-контракта имеется децентрализованная сеть, где все участники имеют равное правовое положение. Блокчейн – это база данных, выстроенная по строгим алгоритмическим правилам, предназначенная для информационной прозрачности каждого элемента, при этом, за счёт многократного дублирования базы и отсутствия единого центра её хранения скомпрометировать (изменить, украсть) находящиеся в ней данные практически невозможно [9, с. 58]. Именно благодаря технологии блокчейн хранение смарт-контракта в распределительном центре исключает его подлог, искажение или замену. Например: для покупки недвижимости мы обращаемся к специалистам разного профиля в сфере недвижимости (банки, юристы, риелторы, нотариусы и другие), что требует дополнительных расходов. Смарт-контракты позволяют не прибегать к посредникам: они проверяют условия сделки и подтверждают ее самостоятельно: валюта или иной актив размещаются в программу, начинающую отслеживать исполнение контракта. Как только условия контракта выполняются сторонами в полном объеме, стороны могут обменяться или валютой, или иными активами, и каждая сторона получает причитающееся по договору исполнение (продавец – оплату, покупатель – товар).

Преимуществами смарт-контрактов специалисты IT-технологий обозначают следующие: независимость (отсутствие необходимости прибегать к посторонней помощи специалистов); безопасность (невозможность изменений условий, находящихся в распределенном реестре); экономия (более выгодные финансовые условия сотрудничества сторон без посредников); отсутствие издержек (мгновенный обмен активами при выполнении условий контракта). Среди недостатков смарт-контрактов специалисты IT-технологий выделяют следующие: правовой статус (основная форма оплаты – криптовалюта); упущения (усмотрение всевозможных условий и вариантов развития сделок с целью создания умного контракта); отсутствие понимания (на сегодняшний день общество слабо понимает механизм функционирования смарт-контрактов). Несмотря на указанные минусы, «умные контракты», обладая высоким потенциалом и перспективой широкомасштабного развития и внедрения, все чаще используются во многих сферах жизнедеятельности.

Выводы. Российский законодатель сделал большой шаг к эффективному правовому обеспечению цифровой экономики, что подтверждается разработкой и реализацией множества нормативных правовых актов в указанной сфере, но существующая реальность идет в противовес обозначенным целям в указанной сфере по причине наличия ряда обозначенных в данной статье проблем. Помимо предложения о применении в российской цифровой экономике технологий блокчейнов, следует считать необходимым на законодательном уровне урегулирование вопросов: а) идентификации персональных данных субъектов правоотношений в области электронного документооборота; б) автоматизации блоковых процессов нормотворчества и формирования практики правоприменения; в) внедрения передовых технологий искусственного интеллекта; г) гармонизации громоздкого российского законодательства, регулирующего сферу цифровой экономики; д) трансграничное правовое регулирование цифровой экономической среды с учетом передового международного опыта.

Список литературы

1. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 № 51-ФЗ : в ред. от 16.12.2019 // Собрание законодательства РФ. 1994. № 32, ст. 3301.
2. Федеральный закон от 06.04.2011 № 63-ФЗ «Об электронной подписи» : в ред. от 23.06.2016 // Собрание законодательства РФ. 2011. № 15, ст. 2036.
3. Федеральный закон от 02.08.2019 № 259-ФЗ «О привлечении инвестиций с использованием инвестиционных платформ и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 2019. № 31, ст. 4418.
4. Указ Президента РФ от 07.05.2018 № 204 «О национальных целях и стратегических задачах развития Российской Федерации на период до 2024 года» : в ред. от 19.07.2018 // Собрание законодательства РФ. 2018. № 20, ст. 2817.
5. Проект Федерального закона № 419059-7 «О цифровых финансовых активах» : в ред., принятой ГД ФС РФ в I чтении 22.05.2018 // КонсультантПлюс: правовой сайт [Электронный ресурс]. URL: http://www.consultant.ru.
6. Определение Верховного Суда РФ от 13.01.2020 г. № 310-ЭС19-24506 по делу № А64-9124/2018 – Требование: О пересмотре в кассационном порядке судебных актов по делу о признании недействительным электронного аукциона, муниципального контракта, применении последствий недействительности сделки. Решение: В передаче дела в Судебную коллегию по экономическим спорам Верховного Суда РФ отказано, так как суды пришли к правильному выводу об излишней неосновательной конкретизации характеристик объекта закупки, которые противоречат действующему законодательству, так как ограничивают количество потенциальных участников закупки и исключают конкуренцию между ними // КонсультантПлюс: правовой сайт [Электронный ресурс]. URL: http://www.consultant.ru.
7. Гончаров А.И., Иншакова А.О. Императивы финансовой политики в условиях цифровизации российской экономики // Банковское право. 2018. № 2. С. 49-56.
8. Дмитриева Г.К. Цифровые финансовые активы: проблемы коллизионного регулирования // Актуальные проблемы российского права. 2019. № 5. С. 120-128.
9. Шаназарова Е.В. Технология блокчейн как способ оптимизации предпринимательства // Безопасность бизнеса. 2020. № 1. С. 57-59.
10. Министерство внутренних дел Российской Федерации — официальный сайт [Электронный ресурс] / Режим доступа: https://мвд.рф. (дата обращения: 03.06.2020).
11. Министерство цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации — официальный сайт [Электронный ресурс] / Режим доступа: https://digital.gov.ru/ru. (дата обращения: 03.06.2020).

List of references

1. The Civil code of the Russian Federation (part one) of 30.11.1994 № 51-FZ: as amended on 16.12.2019 // Collection of legislation of the Russian Federation. 1994. № 32, article 3301.
2. Federal law of 06.04.2011 № 63-FZ «Оn electronic signature»: ed. from 23.06.2016 // Collection of legislation of the Russian Federation. 2011. № 15, article 2036.
3. Federal law № 259-FZ of 02.08.2019 «Оn attracting investments using investment platforms and on making amendments to certain legislative acts of the Russian Federation» // Collection of legislation of the Russian Federation. 2019. № 31, article 4418.
4. Decree of the President of the Russian Federation dated 07.05.2018 № 204 «Оn national goals and strategic objectives of the development of the Russian Federation for the period up to 2024»: as amended on 19.07.2018 // Collection of legislation of the Russian Federation. 2018. №. 20, article 2817.
5. The draft Federal law № 419059-7 «On digital of financial assets» : as amended, adopted by the state Duma in the first reading 22.05.2018 // ConsultantPlus: legal site [Electronic resource]. URL: http://www.consultant.ru.
6. Ruling of the Supreme Court of the Russian Federation of 13.01.2020 № 310-ES19-24506 in case № A64-9124/2018 – Claim: On review of judicial acts in the case of invalidation of an electronic auction and a municipal contract, and application of the consequences of invalidity of the transaction. Decision: To transfer the case to the Judicial Board on economic disputes of the Supreme Court denied, as the courts came to the correct conclusion that unjust redundant specification of characteristics of the procurement object by applicable law, as it limits the number of potential participants of purchase and eliminates competition between them // ConsultantPlus: legal site [Electronic resource]. URL: http://www.consultant.ru.
7. Goncharov A.I., Inshakova A.O. Imperatives of financial policy in the conditions of digitalization of the Russian economy // Banking law. 2018. № 2. Pp. 49-56.
8. Dmitrieva G.K. Digital financial assets: problems of conflict of laws regulation // Actual problems of Russian law. 2019. № 5. Pp. 120-128.
9. Shanazarova E.V. blockchain Technology as a way to optimize entrepreneurship / / Business Security. 2020. № 1. Pp. 57-59.
10. Ministry of internal Affairs of the Russian Federation-official website [Electronic resource] / access Mode: https://мвд.рф. (date accessed: 03.06.2020).
11. Ministry of digital development, communications and mass media of the Russian Federation-official website [Electronic resource] / access Mode: https://digital.gov.ru/ru. (date accessed: 03.06.2020).