МЕНТАЛЬНЫЕ МОДЕЛИ ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ

Ментальная модель, как особая форма эмпирических обобщений и представлений об окружающем мире формирует исторически устойчивые и широко распространенные стереотипы массового сознания[1]. Институты, в свою очередь, являются отражением эволюционирующих ментальных моделей[2].

Использование ментальных моделей в качестве аналитического инструмента позволит создать методологическую рамку, позволяющую акцентироваться на некоторых конкретных сообществах стейкхолдеров объединенных общественными отношениями, опосредуемыми формальными, неформальными институтами и рутинами. При этом, очевидна сложность, неоднородность ментальных моделей, существующих в высшем образовании.

Наиболее обще, экономическую ментальность акторов высшего образования можно представить в виде социально-культурного феномена, представляющего собой:

во-первых, своеобразный код памяти, формирующий неформальные институты и сам сформированный под их воздействием;

во-вторых, матрицу, вобравшую в себя интегрированный опыт поколений и определяющую модель поведения субъектов образовательного пространства.

В основе формирования адекватных ментальных моделей лежат качественные институты. Между ментальными моделями и институтами существует тесная связь. Ментальная модель сформирована когнитивными системами индивида, позволяющими ему интерпретировать окружающий его мир.

Институты, являясь внешними для сознания индивида конструкциями позволяют упорядочивать окружающую среду[3]. В основе формирования ментальной модели лежат рутины (устойчивые стереотипы поведения) и базовые ценности.

В условиях систематических трансформаций институциональной среды высшего образования идет интенсивное изменение и разрушение рутин. Зачастую невозможность быстрого формирования приводит к их недостаточности в качестве базы для создания устойчивой ментальной модели.

Отметим, что недостаточность рутин как базовой основы ментальной модели явление, весьма распространенное в периоды реформ, достаточно упомянуть отсутствие рутин в условиях перехода советской экономики на рыночные рельсы[4].

Отметим, что в силу инертности образования, современные ментальные модели во многом отражают систему координат, заданную в восьмидесятых-девяностых годах прошлого столетия.

С точки зрения Д. Норта, экономический рост вовсе не является функцией от знаний и технологий: своеобразная культура и ментальность, а также неэффективные институты могут нейтрализовать позитивное влияние знаний и технологий[5].

Таким образом, результативность реформ в первую очередь зависит от существующих неформальных институтов и ментальной модели на которую накладываются новые пореформенные институты.

Условный сравнительный анализ сохраняющейся ментальной модели и модернизируемой новейшей модели, формируемой под влиянием реформ представлен в таблице 1.

Вышеописанное состояние неформальных институтов общества по-прежнему является существенной преградой развития высшего образования, в частности:

— придание большего значения теоретическим занятиям, а не практикам и семинарам, в ходе которых происходит привитие навыков и умений применять знания в дальнейшем;

— убежденность, что высшее образование дает только теоретические знания, а умения будут получены в процессе работы;

— мнение, об отсутствии рабочих мест, где бы не требовалось высшее образование;

— убежденность, что высшее образование гарантирует работу по специальности в течении всей жизни, без дополнительного обучения;

— отрицание реформ, в связи с убежденностью в том, что советская модель образования была лучшей и не требовала совершенствования.

При этом, нами выделены лишь наиболее важные и концептуальные элементы уходящей в прошлое ментальной модели.

В силу ментальной инерции большая часть современных изменений государственного регулирования сферы высшего образования не нашла отражения в неформальных институтах как домохозяйств, так и в большой части академического сообщества. Данный фактор сдерживает создание современной ментальной модели, которая должна лечь в основу успешности реформ высшего образования.

Поскольку ментальная модель складывается в результате аналитической деятельности человека, получающего определенный опыт, сложившуюся ситуацию можно охарактеризовать как отсутствие ментальной модели опосредующей реформы в силу отсутствия многих неформальных институтов, не сложившихся рутин и несформированных базовых ценностей.

Сказанное позволяет предположить, что государство при проведении экономических реформ должно учитывать ментальность акторов, которая ложится в основу трансформаций институциональной среды. Более того, ментальная модель, являясь характеристикой развития населения в основе которой лежат культурные ценности, стереотипы и представления (неформальные институты) является ключевой предпосылкой реализации реформ, и, если проводимые изменения не совпали с ментальной моделью, реформы как правило принимают затяжной и неэффективный характер.

Наиболее явными являются противоречия между частными и общественными интересами, а также между декларируемыми и исповедуемыми и практикуемыми ценностями[6].

При этом следует отметить, что ментальная модель молодежи не является сформированной и устойчивой, а также легче поддается изменениям, в связи со сказанным именно высшее образование способно быть связующим звеном экономического развития, формируя новейшую ментальную модель молодого поколения. В свою очередь, реформирование высшего образования должно опираться на уже сформированные ментальные модели для реализации реформ.  Опираясь на работы К.Г. Юнга и Э. Дюркгейма, утверждавших, что ментальная модель является своеобразным драйвером между сознательным бытием и инстинктивной памятью, можно отметить, что экономическая ментальность, по сути, является мостиком между эволюционным экономическим развитием и трансформационными преобразованиями, детерминируя соотношение формальных и неформальных институтов.

Список литературы

1. Denzau A.T., North D.C. Shared Mental Models. Ideologies and Institutions // Kyklos. 1994. Vol. 47. Freedom House. Nations in Transit-2007. Russia // http://www.freedomhouse.hu/images/fdh_galleries/NIT2007/ntrussia-final.pdf.
2. Максимова Т.П. Механизм влияния неформальных институтов на траекторию трансформации аграрной сферы экономики РФ: методологические аспекты // Успехи современной науки и образования. 2016, №2. с. 24-29.
3. Норт Д. Функционирование экономики во времени // Отечественные записки. — № 6 (21) 2004.  URL: ozjournal.ru
4. Понимание процесса экономических изменений [Текст] / пер. с англ. К. Мартынова, Н.Эдельмана; Гос. ун-т—Высшая школа экономики. — М.: Изд. дом Гос. ун-та—Высшей школы экономики, 2010.— 256 с.
5. Сидорова А.М. Влияние экономической ментальности на становление интеграционных процессов // JIS. 2015. №2. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/vliyanie-ekonomicheskoy-mentalnost

[1] Denzau A.T., North D.C. Shared Mental Models. Ideologies and Institutions // Kyklos. 1994. Vol. 47. Freedom House. Nations in Transit-2007. Russia // http://www.freedomhouse.hu/images/fdh_galleries/NIT2007/ntrussia-final.pdf.

[2] Denzau A.T., North D.C. Shared Mental Models. Ideologies and Institutions // Kyklos. 1994. Vol. 47. Freedom House. Nations in Transit-2007. Russia // http://www.freedomhouse.hu/images/fdh_galleries/NIT2007/ntrussia-final.pdf.

[3] Норт Д. Функционирование экономики во времени // Отечественные записки. — № 6 (21) 2004

[4] Сыроваткина Т.Н Факторы институционального развития экономики, основанной на знаниях // Вестник ОГУ. —  №4 (165)/апрель. – 2014. – с. 221-225

[5] Норт Д. Понимание процесса экономических изменений. М.: Изд. дом ГУ ВШЭ, 2010.

[6] Максимова Т.П. Механизм влияния неформальных институтов на траекторию трансформации аграрной сферы экономики РФ: методологические аспекты // Успехи современной науки и образования. 2016, №2. С. 24-29.