Аристотель показал, что у вещества нет противоречий. Он продолжает категории, показывая, что вещество не может быть измерено.
Вещество, похоже, не допускает большего и меньшего. Я не имею в виду, что одно вещество не является больше веществом, чем другое, но то, что любое данное вещество нельзя называть более или менее тем, чем оно является. Например, если это вещество является человеком, оно не будет больше человеком или меньше человеком, чем он сам или другой человек. Ибо один человек не более человек, чем другой, потому что одна бледная вещь более бледна, чем другая, и одна прекрасная вещь более прекрасна, чем другая. Опять же, вещь называется более или менее такой-то, чем она сама; например, бледное тело теперь называется более бледным, чем раньше, а горячее называется более или менее горячим. О веществе, однако, не говорится таким образом. Ибо человек не называется больше человеком, чем прежде, и не является чем-то еще, что является субстанцией. Таким образом, вещество не допускает большего и меньшего.
Измерение вещества невозможно. Аристотель уже показал, что первичное вещество — это больше вещество, чем вторичное вещество. Он также показал, что все первичные вещества одинаковой субстанции, и что вторичные субстанции содержат одинаковые элементы. Аристотель утверждает, что ни один конкретный человек не является более или менее человечным, чем другой человек. В общем, ни один конкретный пример вторичного вещества не является в большей или меньшей степени этим вторичным веществом, чем другое. Это отличается от чего-то, например, быть бледным или быть красивым. Некоторые люди более бледны, чем другие, или менее красивы, чем другие. Это означает, что вещество не может быть более или менее тем веществом, которым оно является. Если бы что-то могло быть больше или меньше, тогда можно было бы назначить число и измерить его. Поскольку это невозможно, невозможно измерить вещество. Причина этого кроется в предыдущем утверждении Аристотеля о том, что вещества равны. Это не мешает подсчету вторичных веществ.
